Юнлинг

Я даже обернулся, чтобы посмотреть на Винду. Тот в этот момент сидел скривившись, а поймав мой взгляд, через мгновение покачал головой. Фух, я аж испугался.

— Суда не было, — произнес он. — Сенат потребовал выдать падавана Тано, так как ее обвиняли в убийстве гражданской, не связанной с Орденом. А потом и в теракте, где были убиты клоны.

— Которые состоят в армии, переданной Орденом Сенату. Джедаи лишь управляют ею.

— Так где преступление против Республики, — не сдавался я?

— А убийство солдат государства – разве не преступление против оного?

— Предательство. Максимум, — ответил я спокойно. — И это, по законам военного времени, которые к обсуждаемым поправкам отношения не имеют. Или же, 140 статья уголовного кодекса – убийство. Преступления против Республики идут под другим числами.

— Кхм-кхм, — прокашлялся Чал. — Тем не менее, Орден отдал коммандера Тано, предоставив нам решать ее судьбу.

— Не передергивайте, — вскинулась голограмма Кеноби. — Мы лишь отправили ее отбывать предварительное заключение на республиканской базе. Ни о каком суде речи не было.

— Однако, — заметила голограмма Чала. — Это было именно заключение.

— И что? Это не значит…

— Магистр Кеноби, — прервал его Винду. — Господин Чал. Мы собрались здесь… и сейчас, чтобы обсудить совсем не это.

— Да-да, конечно, — покивал Чал.

А Кеноби набрал в грудь воздуха… и выдохнул, отведя взгляд от чернокожего магистра.

— Прошу прощения, магистр Винду, но это напрямую связано с обсуждением моей вины. А точнее, была ли она вообще.

— Тогда поторопись со своими мыслями, — махнул он раздраженно рукой.

Ага, чует, куда я веду, но и отступить пока не может.

— Как сказал магистр Кеноби, Асока Тано… падаван Тано, была отправлена в форт "Билбор" дабы ожидать там решения суда Ордена. При этом никто не просил сажать ее в камеру заключения. Как и охранять ее. Что уж тут говорить о стрельбе боевыми зарядами по действующему падавану и коммандеру Великой Армии Республики.

— Она убила пятерых клонов, — вступил в разговор адмирал. — Что еще им было делать? Улыбаться ей вслед?

— У вас есть запись этого события? Может, свидетели? Даже если на мгновенье предположить, — продолжал я, — что это сделала падаван Тано, то кто даст гарантию, что клоны не начали стрелять первыми? Само собой я вмешался. По уму судить вам нужно не Асоку Тано, а тех клонов, которые в нее стреляли.

— Это все игра словами, — прожигал меня взглядом адмирал. — Тано была задержана за убийство гражданской, пусть и подозреваемой. И уж тут-то запись присутствует.

— Двенадцатый акт конституции, — произнес я скучающим тоном. — И если вы не можете ее переписать, то и предъявить падавану Тано вам нечего.

— Это только пока… — выплюнул он зло.

— Пусть так, — глянул я на членов совета. Точнее на то, как они отреагируют на подобную злобу у адмирала. А те максимум поморщились. Да и то не все. — Но пока, поисковые партии клонов вам было бы лучше отозвать.

— Ты мне еще поуказывай, мальчишка, — ответил он спокойно, успев взять себя в руки. — Повторюсь. Это всего лишь игра словами. Реальность далека от твоих разглагольствований.

— Кхм, — кашлянул Чал. — Также замечу, что клонами управляют джедаи, а значит, и поиск ведете вы.

— В таком случае хочу повторно задать вопрос – в чем меня обвиняют-то?

И молчание.

— Лично у меня, — заговорил Чал.,- претензий к данному юноше нет.

— Что…?

— Адмирал Таркин, — прервал он его. — Поверьте, оно того не стоит.

— Да вы… что ж. Пусть так. Надеюсь, внутри Ордена наказание мальчишке все же будет, — кинул он последний взгляд на Винду, после чего отключился.

— Всего хорошего, Рейн Дакари, — кивнул мне мужчина.

— И вам, господин Чал, — кивнул я в ответ.

— Падаван Тано виновна, — произнес Винду, когда растаяла голограмма Чала. — И пусть есть сомневающиеся, — покосился он куда-то вправо, как раз туда, где сидел Кеноби. — Нет ни одного доказательства обратного. Мне не нравится произносить подобные слова, юнлинг, но дело обстоит именно так. Свободен.

А наказание? Впрочем, чего это я? Радоваться надо. Да и не значит это, что его не будет чуть позже. Зато теперь понятно, почему они отказались от Асоки – Совет просто не верит в ее невиновность. Так-то они, скорей всего, бились бы за нее до последнего, но… нет веры – нет борьбы. Это не значит, что я считаю подобное правильным, наоборот. Даже не принимая во внимание банальную веру. Выносить сор из избы – последнее дело. Как и прогибаться под других. Например, Республику. Нет, я понимаю, что все непросто, но я также понимаю, что и не настолько серьезно.

В итоге, меня все-таки наказали, но как-то странно – мне запрещалось выходить из своей комнаты в ближайшую неделю. По идее, именно подобным образом должны были держать Асоку, в моем же случае это было больше похоже на опасение, что я ломанусь помогать тогруте.