Юнлинг (СИ)

— Держите, мелкие, — присел я перед ними на корточки. — Это мой вам подарок, как старшего брата-джедая. Видите камешек в центре? Потрите его пальцем. — Что они и проделали на пару.

Примерно секунду ничего не происходило, как раз достаточно времени, чтобы взять диск поудобней и наблюдать, как на его поверхности загорается синее пламя и захватывает всю площадь диска. Пара секунд, и часть огня приобретает форму двух человек, сражающихся на световых мечах. Эношу достались два меча против посоха, а Лизе большой меч против двух гвардейских шото — этаких полицейских дубинок моего мира, где из более длинной части "дубинки" и выходил короткий световой клинок.

Понаблюдав за детишками, удовлетворенно кивнул — судя по их загипнотизированному взгляду, игрушки пришлись им по вкусу. Можно было бы и технический вариант заказать, но тогда, боюсь, они уже через пару месяцев затерялись бы где-нибудь под кроватями детей, а так может и на годы хватить. Это ж артефакт! Как не пофорсить перед знакомыми в будущем?

А потом я вспомнил, что хорошо бы и отца увидеть. Он, по словам матери, находился сейчас на одной из станций, где они с Шу Май и Джиной пытались решить, что бы еще отжать у КНС. Понятно, что по блату и безопасно для себя. И чтобы это приносило пользу, а не висело мертвым грузом на нашей экономике, дожидаясь лучших времен. Само собой, мама тоже хотела посмотреть на отца, когда тот неожиданно увидит меня — не все же одному Прону веселиться?

— Умик Дакари, если ты и Шу немедленно не вернетесь домой, — закончила мать десятиминутные просьбы посетить отчий дом, стараясь при этом не выдать моего присутствия, — я разозлюсь.

Веско так сказала. Даже я, стоявший так, чтобы не попасть в зону действия голокамеры, проникся. А ведь мой ей подарок все еще в ящике. Что будет, когда она оденет небольшой артефакт в виде кулона, пусть и слабо, но все же воздействующий на ментальном уровне, распространяя вокруг себя угрозу по желанию пользователя, я даже не представляю. Черт меня дернул подготовить ей именно такой подарок. Хорошо хоть, на одаренных он не действовал — уж больно маленькое воздействие, чисто семейное.

Припечатав отца, Сана Дакари даже и не собиралась слушать его ответ, а сразу отключилась. Женщины.

— Как-то ты резковато, мам, — заметил я осторожно. — Он точно прилетит? Ты только не злись, но я после подобного точно бы сначала закончил со всеми делами.

— Прилетит, — фыркнула мать. — Куда он денется? А ты… — прищурилась она, я аж подобрался. — несомненно прав. Жену надо держать в строгости. Ты, главное, мать подобным не обижай.

Двойные стандарты в действии.

Отец, и правда, прибыл домой буквально через полчаса. Весь из себя раздраженный, он вошел в комнату, и первым, кого увидел, был Мики. В джедайской робе, напомню.

— Это что… — начал он удивленно.

— Это мой друг, — подал я голос из другого конца комнаты.

Он обернулся. Удивление, непонимание, осознание и, кажется, опасение, что ему это мерещится.

— Рейн? — Осторожный такой вопрос.

— Во всем своем великолепии, — развел я руки в стороны.

А ведь с мамой мы хотя бы виделись, а отец помнит меня четырехлетним карапузом. Это не считая моих голописем.

Медленно подойдя, не обращая внимания на Прона, который все записывал у меня из-за плеча, он так же медленно положил руки на мои плечи. И сжав их, произнес:

— Вживую… — сглотнул он. — Вживую ты выглядишь гораздо более представительно. — И не удержавшись, видимо, все-таки обнял меня. — Сын….

В этот момент в комнату вошла маленькая, хотя они все маленькие, представительница расы госсамов. Голубая сморщенная кожа, лицо, смесь динозавра с рыбой, длинная шея с этими ее вечными кольцами, похожими на пружину…. В целом, ее типаж сильно напоминал злодейский, но лишь для посторонних. Я ее знал как тетку Шу, которая с каждым приездом обязательно привозила мне каких-нибудь экзотических сладостей, лучшую подругу матери и жуткую патриотку своей планеты.

— Смотри не раздави его, Умик, — проскрипела она своим голосом, подойдя к нам, после чего, этак по стервозному, постучала ладонью по ноге отца. Мол — давай-давай, вали отсюда. — Вот ты и вырос, мальчик, — произнесла она, когда отец разжал объятья. — Джедаем стал, — оглядела меня с ног до головы. — Будешь теперь ловить старушку Май.

— Ну какая же вы старушка, тетя Шу? — усмехнулся я. — В самом рассвете сил и красоты.

— Подхалим, — скрипнула она и усмехнулась. — Ну-ка, присядь, дай и мне тебя обнять.

Шум, гам, Бейн, крутящийся под ногами. Кто-то связался с остальной родней, и все шустро примчались к нам домой. Рам Дакари с женой и детьми, Галил Дакари с женой и детьми, родители тех жен, их братья, сестры, дети братьев-сестер. Друзья братьев, жен, родителей, родни жен…. И Бейн, словно призрак, то там, то тут.