Юное сердце на Розе Ветров

– Я бы не хотел, чтобы ты обманывалась в своих чувствах по отношению ко мне, но, услышав сейчас твои слова, я обрадовался. Ведь это означает, что я не одинок в своих мыслях. Ох, – он усмехнулся, прикрывая ладонью лицо. – Моё сердце сейчас так бьется. Хочешь послушать? – он остановился и с нежностью взглянул на Хиираги.

– Что? – вздрогнула та, покраснев.

– Подойди поближе, постой со мной рядом, – взяв ее за руку, юноша приблизил ее к себе и, нежно обхватив за плечи, привлек к телу.

– Ты слышишь? – прошептал он, прижимая голову девушки к своей груди.

Шиноа молча жалась к нему, она слышала, как трепещет чужое сердце и старалась уловить каждый его стук, ведь он обозначал то, что ее избранник искренен в своих чувствах и ее присутствие, ее слова действительно волнительны для него. Микаэль же просто удачно воспользовался учащенным ритмом, вызванным скорее негодованием и презрением к этой особе, нежели тем самым волнением молодого человека в присутствии своей драгоценной, чтобы окончательно убедить ее в своих намереньях.

– Находиться бы вот так в объятиях друг друга вечность и умереть вот так вдвоем, – прошептал он, незаметно скользнув взглядом по улочке, где кроме них поблизости не было никого.

– Я была бы самой счастливой, если бы так случилось, – смущенно проговорила Шиноа. – Я так люблю тебя… Я знаю точно, кроме тебя мне никто не нужен. Если ты хочешь, я буду с тобой. Только скажи и я все сделаю, честно.

«Бедняга Юу», – мысленно хмыкнул Микаэль и его специфическое сочувствие к недругу отразилось кривой улыбкой на губах. Шиноа, конечно, не увидела и этого, поскольку была опьянена нежными объятиями парня, поглаживающего ее по голове.

Мягко усмехнувшись, Шиндо еще крепче прижал ее к себе.

– Я надеюсь, ты придешь к нам завтра на спектакль? Ведь в нем я буду играть только для тебя и даже если ты откажешься, знай, всё, что я буду делать, я буду посвящать только тебе.

– Я приду, даже не сомневайся, – Шиноа преданно посмотрела в его глаза. – Обязательно приду посмотреть на тебя.

– А после? – голубые глаза смотрят с трепетом и волнением, голос слегка дрожит. – Останешься ли ты со мной после спектакля?

– После? – страх проносится в ее взгляде, но Мика так прекрасен, так идеален, она и не мечтала, что когда-то ее будет обнимать некто подобный и говорить ей такие слова, а посему страх быстро иссякает. Долго ждать не приходится, чтобы девушка уверенно ответила, не спуская с него восторженных глаз. – Если ты попросишь… Всё что угодно. Ты же знаешь, я люблю тебя и готова на всё… Я останусь с тобой столько, сколько ты захочешь. Хоть навсегда.

– Именно о такой девушке как ты мечтает каждый парень, – проговорил он мягко, – и я безумно рад, что она досталась именно мне. Такая преданная, красивая и любящая, готовая ради меня на всё…

– Мика… – щеки девушки залились еще большим румянцем, нежели прежде.

– А теперь, как бы мне не хотелось побыть с тобой как можно дольше, но я вынужден тебя оставить. Мне нужно готовиться к спектаклю, ведь если на меня будешь смотреть ты, я просто не могу оплошать, – беря ее руки в свои, говорит Микаэль, после чего целует девушку в щеку. – До завтра. Но как только с меня снимется этот груз, обещаю, я буду все свое свободное время посвящать только тебе.

С этими словами они расстаются. Юноша быстро уходит от переулка, где живет его одноклассник, которому он вовсе не имеет желания попадаться на глаза.

Единственное, чем он оправдывает свое поведение, это предвкушением завтрашнего дня, как униженно и растоптанно будет чувствовать себя Амане, когда на их спектакле будет сидеть Шиноа, и он будет знать, что она пришла не к нему, а после окончательным ударом будет то, что они еще и уйдут вместе прямо на его глазах. Равно как в первый раз.

Только ради этого момента, ради выражения его лица, ради той боли, которую он испытает, понимая, что потерял их обоих и, чувствуя каково это – оказаться брошенным всеми, стоит потерпеть её возле себя еще какое-то время.

«Ведь никому не позволено безнаказанно забывать обо мне…»

– Ну что же, сегодня великий день. Великий день избавления, – с усмешкой на лице, Синго хлопнул Юу, впавшего в раздумья, по плечу. – Я сам уже малость устал от этого маскарада, длящегося целую вечность. Да еще и в такой компании, – он пренебрежительно покосился в сторону Шиндо, вальяжно сидящего на своем месте и покусывающего кончик шариковой ручки. Фыркнув, Акутазава отвел от него взгляд и устремил его на друга.

– Сегодня этому придет конец, – безучастно и довольно монотонно ответил Амане, после чего взглянул в сторону Шиньи и Глена. «Они так и не сказали наверняка, придут или нет, – он опустил глаза. – А хочу ли я видеть их во время спектакля?..»

Какое-то внутреннее чувство подсказывало ему, что было бы куда лучше, если бы этих двоих не было в зале.