Юноша

В кабинет несмело вошли два молодых человека. Воспользовавшись отпуском, они приехали в Москву реализовать свой проект. Сами работают в газете. Комсомольцы. Они высчитали, что если упразднить прописные буквы, то это даст всему Союзу экономию на двадцать процентов. Кто-то направил их в «Книга — массам!». Они пришли к Праскухину за содействием.

Александр Викторович возражал против уничтожения прописных букв. Заглавная буква не мешает. Без нее будет скучно. Она украшает текст.

— Зачем такая бедность? — удивлялся он. — Мы строим не нищенский социализм… Нам надо, чтоб было богато, полнокровно.

Комсомольцы соглашались с его доводами.

— Хорошо, — говорили они, — пусть прописные буквы останутся в учебниках, политических и научных книгах, но ни в коем случае не в беллетристике. Мы на одной беллетристике сэкономим процентов двенадцать.

— И в рассказах, и в романах, — убеждал Праскухин, — должны быть прописные буквы… И не только прописные буквы, но много мыслей, много событий, много людей… Вот так, как и есть в нашей жизни.

Молодым людям понравился Праскухин, а когда он стал им рассказывать про «Книга — массам!», то один из комсомольцев, горячеглазый и с пушистой родинкой на щеке беспрестанно восклицал: «Это мировая вещь!». О своем проекте они забыли. Он им теперь показался ничтожным и ненужным. Предложение Александра Викторовича работать на стройке «Книга — массам!» они встретили восторженно.

«Ничего ребята, — подумал Александр, оставшись один. — Ищущие. Такие очень полезны на стройке… „Мировая вещь“, — улыбнулся он. — Но вот где бы достать еще парочку коммунистов?»

Праскухин хотел уйти из конторы раньше обычного. Он давно собирался навестить фронтового товарища Кузьмина. Александр не видел его со дня отъезда в Ковно. Если Кузьмин согласится работать с ним, то это будет «мировая вещь». Только согласится ли? Парень с гонорком. Заартачится — и не уломаешь. Праскухин вчера звонил ему на службу в Стеклофарфортрест, но оттуда ответили, что Кузьмин там уже давно не работает. «Наверно, подался в Промакадемию. Он о ней давно мечтал, сучья лапа. Это ничего не значит. Согласится принципиально — провернем через ЦК… Кузьмин будет хорошим уполномоченным „Книга — массам!“ в Москве. Нет, пожалуй, я предложу ему взяться за организацию транспорта на площадке. Старый железнодорожник…». Александр решил сейчас же из конторы пойти к Кузьмину на дом и договориться с ним о работе. Он почему-то был уверен, что это ему удастся. Всегда загорелый, широкоскулый, Ваня Кузьмин — клад.

Только Праскухин собрался уходить, как в кабинет вошел Эммануил Исаакович. Он сел в кресло, снял кепи, вытер платком лоб и стал говорить о том, что для хозяйственных нужд «Книга — массам!» необходим хороший арап, который мог бы доставать стройматериалы, пилы, вагоны, лопаты, грузовики. Эммануилу Исааковичу с большим трудом удалось найти такого человека.

— Это хороший арап. Он из-под земли все достанет. Он будет всех хватать за горло. Потом у него есть всюду связи. Нам необходим такой арап.

— Зачем нам арап? — удивился Праскухин.

Эммануил Иссакович вновь перечислил неоценимые качества арапа. Праскухин сказал, что такой сотрудник, помимо того, что дискредитирует «Книга — массам!», будет еще воровать.

— Это я учел, — заметил деловито Эммануил Исаакович. — Ну, украдет сто — двести рублей, но он нам вполне окупится: зато будет работать как следует.

— Если он хороший работник, платите ему сто — двести рублей лишних, но чтоб без всяких арапских штук и не крал!

— Это невозможно. Все равно будет красть. Надо идти на это сознательно.

— Раз так, — рассердился Праскухин, — так гоните его в шею к чертовой матери. Нам таких не надо. У нас социалистическая стройка. Арапские методы хороши при капитализме.

Эммануил Исаакович при упоминании о социалистической стройке, социализме немедленно увядал. Глаза тускнели, а на лице появлялось выражение почтительной скуки.

Праскухин давно это заметил и сейчас строго сказал:

— Мне кажется, Эммануил Исаакович, что вы плохо верите в то, что мы действительно строим социализм. Вам, наверно, кажется, что это не серьезно. Так просто, разговоры. Болтовня. Запомните раз и навсегда! Мы строим социализм. У нас не просто стройка, а социалистическая стройка. И кто плохо в это верит, тот никогда не будет хорошо работать.

Эммануил Исаакович встал, с достоинством произнес:

— Александр Викторович, судя по вашему тону, мы с вами навряд ли сработаемся.

— Если вы не откажетесь от старых навыков, то никогда не сработаемся! Об этом надо прямо сказать.

— Тогда разрешите, — выговорил с болью Эммануил Иссакович, тряся головой, — меня больше не считать сотрудником «Книга — массам!».

— Вам виднее, — заметил спокойно Праскухин, убирая со стола бумаги.