Юность

Оскар поставил меня на землю и обнял. Мне нравилось, что ему каждый раз требовалось наклоняться и поднимать плечи, чтобы поцеловать меня. Я чувствовала себя маленькой девочкой рядом с ним. Он был моим. Мой Оскар… Моим Оскаром?

До остановки было полчаса пешком, мы прогулялись. Пока Оскар пытался разобраться в карте и маршрутах, я стояла рядом и разглядывала стенд. На меня что-то капнуло, задрав голову, я засмотрелась на небо, которое помаленьку затягивали облака. Покрутившись вокруг себя, я выставила руки в стороны и громко засчитала вслух.

“Раз, два, три… восемь…”

“Что ты считаешь?”

“В стороне, куда нам ехать, темно-синие тучи, в воздухе пахнет дождем и душно. На меня уже капнуло, надо скорее ехать.”

“Секунду… Я пытаюсь понять, куда н..”

Оскар не успел договорить, как пошел сильный дождь, и начался ураганный ветер. Все случилось за секунду. Высоченные пальмы прогибались под резкими порывами, вывески, плакаты сдувало со страшной силой. Оскар схватил меня за руку и потянул за собой в автобус. Мы забились в конец. Возможно, это была не лучшая идея забираться в транспортное средство во время урагана. Я встала у заднего окна, Оскар передо мной. Уперевшись лбом ему в грудь, я выдохнула. одежда, рюкзак, бумажная карта, волосы – все промокло до нитки. За окном бушевал ураган, дороги заливало, деревья чуть ли не вырывало с корнем.

Нам удалось уехать в другой район города, но ураган не особо стих. Оскар помог спуститься с автобуса, взяв меня под грудью. Он остановился у низкого белого домика с красной крышей. Нас сдувало с ног. Волосы лезли куда-попало, я ничего не видела, одежду трепало, как шелковый флажок, было холодно, мокро и противно.

“Оскар, я все понимаю, но давай, хотя бы, встанем под крышу?”

Он опомнился и взял меня за руку. Толкнув калитку, я вошла во дворик. Вдоль тропинки лежали белые камни, газон был коротко подстрижен, как я это смогла разглядеть? Оскар встал у серой двери, хотел было постучать, но почесал нос и сунул руки в карманы. Он встал спиной к двери и облокотился, хорошо стукнув затылком. Я убрала мокрые, прилипшие к губам, волосы и обхватила себя руками. Я была холодная и мокрая, платье прилипало к телу. Как же трудно оказалось найти нужные слова. Я правда не знала, не имела понятия, как поддержать Оскара. Я в ожидании смотрела на него.

“Ты можешь не согласиться, сказать, что я ничего не смыслю, и окажешься прав, но я скажу. Говорят, что любую сложную ситуацию нужно упрощать. Подумай о том, что перед тобой стоит одно несложное действие. Сжать кулак, поднести его к двери и постучать. Тебе не нужно думать о том, что говорить и что будет дальше. Просто постучи. Ты удивишься, насколько это окажется простым. То, что случится потом ты сможешь контролировать максимум на половину, но то, что происходит сейчас… решение остаётся за тобой. Одно лишь действие. Возможно, если бы твоя мама знала, что ты стоишь сейчас здесь, то распахнула бы двери и кинулась к тебе на шею, а может и нет. Возможно, она приходила и точно также стояла у тебя за дверью, а может и нет. Может, она приходила на каждый твой день рождения, пряталась в кустах, наблюдая издалека, а может и нет. Может, она покупала тебе подарок на каждый праздник и складывала в большой комнате, чтобы однажды ты смог открыть их все, а может и нет. Но ты  никогда не узнаешь правды, пока не постучишь в дверь… В тебе пронесся ураган, как тот, что сейчас бушует за нашими спинами, стёр все, оставив за собой белый чистый лист, как душа ребенка, не повод ли это начать все сначала? Ты потом будешь жалеть..!”

“А что.. а что, если я…” По щеке скатилась слеза.

Оскар “умыл” лицо, смешав слезы с дождем, и схватившись за волосы, сел на деревянное крыльцо. Он сидел, склонив голову над землей, не моргая и ничего не произнося. Я видела, как его трясло. Капля едва заметной струйкой скатилась с нахмуренного лба и повисла на кончике носа, дрожа с каждым его вздохом. Ураган не утихал, и оставаться на улице было опасно. Оскар встал и подошел ко мне. Он навис, закрыв собою катастрофу за спиной, закрыв дождь и сильный ветер. Я немного расслабилась и коснулась шеи Оскара. Он напряг ее так, что она казалось каменной. Вода стекала с волос, собираясь в одну большую каплю на кончике носа, и всякий раз, когда от собственной тяжести она падал ему на губы, он облизывал их, не отрывая от меня безумных глаз.

“Но ты только скажи, и мы убежим отсюда. Я обещаю, что буду с тобой до конца, где бы не был этот конец. На дне океана или за этой дверью,” спокойно произнесла я.