Юность

– А тебе какое дело!

– Я тебя спрашиваю, где ты…

– Тише! Или я уйду…

Завели роман под самыми дверями: любовь, ревность, измена… Разве тут уснешь! Громко кашлянул, и роман оборвался: две пары ног торопливо и мягко, вдогонку друг за другом, простучали по коврику коридора и растаяли в шёпоте моря…

– Уснешь тут…

Вскочил и стал одеваться. Пойду побродить по набережной, посмотреть и послушать морской прибой. Может быть, отыщу «Гранд-Отель», где живет моя Зоя, похожу мимо… Вот если бы вызвать Зою и посидеть с ней около моря!.. Поздно: папенька не выпустит или увяжется за нами. А сколько времени? Всего двенадцать с четвертью. Уж не так поздно, папенька!..

– Человек! Скажите пожалуйста, где находится «Гранд-Отель»?

– На набережной. Выйдете и налево.

Вышел на набережную. Ах, красота, сказочная красота «некоторого царства, некоторого государства», в котором небеса из черного бархата с синим отливом, а на черном бархате, – звезды из чиста золота, а город из бела мрамора, а море из синей парчи, серебром расшитой… Загляделся на море. Тихо шевелятся черно-синие хляби морские; потом, как домчатся до каменной стены черные кони, в мыле и в пене, с бешеной яростью они поднимутся на дыбы и заржат, скатившись в море, а поднятый ими водяной столб, взвившись высоко к небу, дождем и водяной пылью упадет на камни и плеснет на панель набережной. И шум от этого похож на могучие вздохи скованного великана… Душа переполнена восторгом. Не знаю, что сделать: не знаю – побежать вдоль набережной, не знаю – закричать в море: «Эй, кто там? Я – здесь!», не знаю – куда смотреть, пойти, кому что-то сказать, кого-то крепко расцеловать… Почему я один? Почему со мной нет Зои?..

Огляделся по сторонам, глубоко так вздохнул и быстро зашагал налево, оглядывая высокие дома с огнями в окнах… Да вот он, «Гранд-Отель»!.. Гм… Да, вот и на подъезде вывеска: «Гранд-Отель». Так вот где моя Принцесса! Что же дальше делать? Идти, пожалуй, поздновато: папенька битком-набит предрассудками. Ага, прекрасная идея: напишу записку, два слова и пошлю с швейцаром в номер, к ним в номер. Оглядев еще раз фасад «Гранд-Отеля», перебираюсь через улицу и вхожу в подъезд. Осведомляюсь, действительно ли это «Гранд-Отель». Он. Живут ли такие-то? Живут. Спят? Неизвестно, можно справиться.

– Нет, нет… Я напишу записочку, а вы суньте им в дверь.

– Уж не знаю как. Барин там серьезный…

– Вот вам за труды!

– Благодарствую… Надо попробовать… Вы будете ждать?..

– Нет, там всё написано…

Передал швейцару записку на листе записной книжки: «Приехал, сейчас гуляю по набережной мимо Гранд-Отеля», – а сам поскорее вон. Вышел и прохаживаюсь по панели набережной, озирая светящийся фасад таинственного «Гранд-Отеля». Вдруг в одном из светящихся окон второго этажа стукнула створка, обрисовалась темная человеческая фигура, и густой бас произнес:

– Господин Тарханов!.. Где вы?

Отец, ее отец… Чего я, однако, испугался? Что он мне сделает?..

– Я здесь!

– Мы ложимся спать, придется до завтра… Правильный образ жизни требует по ночам…

– Ну, спокойной ночи, – произнес я обиженным тоном, приподнимая шляпу, и направился было прочь от «Гранд-Отеля», но в этот момент раздался тревожно-радостный голосок:

– Геннадий! Я сейчас выйду.

Я поднял вверх голову и поймал мелькнувшую в окне белую тень позади черной. Окно сердито стукнуло: папенька, очевидно, разгневались. Ничего с нами не поделаешь. Уж, видно, придется, папенька, благословить. Отошел от полосы света, бросаемого окнами «Гранд-Отеля» в тень черной ночи, повернулся и не свожу глаз с подъезда гостиницы. Минуты казались часами. Вздохнет море, вздохну и я. Темная женская фигура, тонкая и изящная, проворно стукая по панели каблучками, торопливо прошла мимо, испуганно отшатнувшись от меня в сторону, пахнуло ландышем, в ушах прошумел шелест шелковых юбок, и всё исчезло в шёпоте моря. Потом крупным догоняющим шагом, постукивая тросточкой, прошел мужчина. Знакомая фигура, где-то и когда-то я его видел. Кто б он был? А впрочем не в нем дело. И, поглядывая на подъезд «Гранд-Отеля», я потихоньку запел романс Тамары:

«Ночь тиха и ясна, не могу я заснуть…»

И оборвал: эоловой арфой прозвучал слабый зовущий голосок:

– Геня!

– Здесь!

Легкая белая тень скользнула во мраке и поплыла мне навстречу.

– Зоя!

– Я…

– Голубка!..

– Милый, милый… Как я соскучилась!..

– Слезы?.. Я хочу выпить твои слезы…

– Боюсь, увидят… Не надо!.. Вон идут… Пойдем.