Юность

Они кинули мяч вратарю, а тот отправил его сбившейся в стайку малышне. Их было много, но ноги у всех были коротенькие, поэтому мне не составило особого труда завладеть мячом и удерживать его. Несколько раз я случайно сбил кого-то с ног, они орали, что у меня штрафной, я орал, что они маленькие трусишки, и они снова принимались гоняться за мной. Я даже на время отдал им мяч, просто чтобы не расхолаживать их, но в конце концов подбежал к воротам, забил мяч прямо под носом у вратаря и закричал, что я выиграл и игра закончена. Нет, не уходите! — кричали они, мы вас сейчас обыграем всухую! Кое-кто из самых маленьких вцепился мне в брюки, но я высвободился и отбежал в сторону. Убедившись, что они снова увлеклись игрой, я пошел проведать учеников с другой стороны.

Возле стены, скорбно натянув на лоб шапку, в одиночестве стоял Ю.

— Ты не хочешь с остальными в футбол сыграть? — мимоходом бросил я.

Он сделал несколько шагов ко мне, и я остановился.

— Я не люблю футбол, — прохныкал он.

— Но ты хоть попробуй! — предложил я.

— Нет, — сказал он, — можно я лучше с вами побуду?

— Со мной? — удивился я. — Но я же просто тут хожу?

Он взял меня за руку и, глядя на меня снизу вверх, улыбнулся.

— Ладно, — смягчился я, — если хочешь, пошли со мной.

Ведь его одноклассники увидят, как он ходит за руку с учителем — неужто он сам этого не понимает?

Видимо, нет.

Вместе с этим маленьким пухлым мальчиком мы перешли на противоположную сторону школьного двора, где к ученикам из моего класса присоединились восьми- и девятиклассники.

— А я вчера на уроке прочитал больше, чем надо было, — сказал Ю и опять посмотрел на меня.

— Вот как? Молодец. И как, понял что-нибудь?

— Кажется, да, — он кивнул, — по крайней мере, чуть-чуть.

— Футбол тебе не нравится — а что же нравится?

— Рисовать, — признался он, — я это очень люблю.

— А на улице играть?

— Немножко люблю на велике кататься. Вместе с Эндре.

— Это твой лучший друг?

— Иногда.

Я посмотрел на него. Лицо у него оставалось равнодушным.

Стало быть, у бедняги нет друзей.

Он посмотрел мне в глаза, и лицо у него расплылось в улыбке. Я положил руку ему на плечо и опустился на корточки.

— А пошли вместе сыграем, а? — предложил я, — будешь со мной в команде.

— Но я же не умею в футбол играть, — заупрямился он.

— Да брось, — отмахнулся я, — умеешь, еще как. Там только и нужно, что бегать по полю и мячик пинать! Я тебе помогу. Пошли, а то не успеем и урок начнется!

— Ну ладно, — согласился он, и мы побежали к воротам.

Я остановился перед воротами и поднял руку.

— Я с вами еще разок сыграю, — объявил я, — а Ю — в моей команде. Так что сейчас мы с Ю против вас. Идет?

— Да он плохо играет! — выкрикнул Рейдар.

— Вы все играете плохо, — отрезал я, — а ну-ка, начали!

Играл он и впрямь плохо. Если я передавал ему мяч, он едва попадал по нему ногой. Зато теперь Ю с счастливой улыбкой бегал по полю, а спустя пару минут, к счастью, прозвенел звонок.

— Ю, возьми мячик и отнеси его в учительскую, ладно?

— Ага! — И он вприпрыжку пронесся по коридору, зажав под мышкой мячик. Я быстро зашагал следом — надеялся увидеть Лив, девушку из девятого, пока у них не начался урок.

И я успел. Когда я нагнал ее, она шла рядом с Камиллой и, сворачивая в коридор, украдкой взглянула на меня. Я посмотрел на ее узкие, безупречные бедра, и внутри у меня словно разверзлась пропасть.

После уроков я сидел в учительской и ждал, пока разойдутся по домам все остальные. Во-первых, мне хотелось одиночества, но не такого, как в квартире, а во-вторых, нужно было позвонить.

В конце концов на парковке возле школы осталась лишь машина Ричарда. Сам Ричард сидел у себя в кабинете, но в любой момент мог заглянуть и сюда, поэтому я листал справочник, дожидаясь, когда Ричард тоже уйдет.

За последние часы тучи потемнели, и, пока я сидел в учительской, в окна стукнули первые капли. Я обернулся и увидел, как они сначала разбивались об асфальт, не оставляя следов, как будто их и не было, но спустя всего несколько секунд окрашивали его в темный цвет. Небесные хляби разверзлись, и на землю выплеснулся дождь. Струя за струей пронзали воздух с такой силой, что капли, достигая земли, отскакивали вверх. Вода заструилась по водосточному желобу вниз и дальше, по земле, вдоль стены противоположного здания. Окна и крыша откликались громким дробным стуком.

— Вот это ливануло! — Ричард в обычной своей зеленой куртке и с ножом на поясе остановился на пороге и улыбнулся мне.

— Да уж, дождь нешуточный, — сказал я.

— Заработался? — Он вошел в учительскую.

— Ну так, — уклончиво ответил я, — кое-что доделать хотел.

— Как первая неделя прошла?

— По-моему, неплохо, — ответил я.

Он кивнул.

— В следующую пятницу поговори с Сигрид. С методистом. Наверное, перед встречей имеет смысл будет записать все вопросы и соображения, чтобы больше проку было.

— Так и сделаю, — пообещал я.

Он прикусил нижнюю губу и снова стал похож на козла.

— Ну ладно, — проговорил он, — хороших тебе выходных!

— И вам, — ответил я.

Через полминуты Ричард показался за окном — держа портфель над головой, он бежал к машине.