Юность Бабы-Яги

Павел Сергеевич в это время уже изрядно нервничал. Он знал свою дочь как человека обязательного, и если она пообещала позвонить ровно через три часа, значит позвонит, а прошло уже 3 часа 30 минут. Еще больше Павла Сергеевича тревожило то обстоятельство, что, несмотря на всеобщие усилия его подчиненных, охраны и на содействии милиции – никого из «спортсменов» за истекшие три часа так и не нашли. Не было такого секрета или адреса, или преступления в городе, о котором Павел Сергеевич не узнал бы через 15 минут, если бы только захотел. А самостийные рэкетиры куда-то пропали. Но разве мог он предположить, что последние полчаса они вместе с его дочерью находятся в ее квартире, что спрятанное, как всегда, труднее всего найти на самом видном месте, ибо это «самое видное место» приходит в голову в самую последнюю очередь. Разве он мог представить себе, что Вита не может ему позвонить из дома, поскольку ребятки-спортсмены зашли настолько далеко, обнаглели настолько, что посмели взять его дочь в заложницы, да еще в подаренной им квартире.

«Спортсменами» до сих пор ребята именовались весьма условно, но выяснилось, что основания для этого были вполне реальными. Оказалось, что все они занимаются в школе карате и что их не трое, а минимум десяток. Оказалось, что уже год, как приветливый паренек, недоучка из Института культуры, сколотил свою группировку, которая занималась мелкими, уголовно-наказуемыми делами, но стремилась к большему. Секция карате и, выражаясь языком советских газет, – «жажда легкой наживы» – сплотили их. Основными принципами группировки стали беспредел и крутизна в том смысле, что они не должны останавливаться ни перед чем и ничто их не испугает, что им сам черт не брат. Им хотелось обрести независимость и добиться того, чтобы их в городе все боялись. Только вот первая проба сил, первый же тест на способность действовать самостоятельно; дебют, так сказать, на опасной ниве суверенного, то бишь независимого рэкета у них не получился. Занимались Сашиным «делом» втроем, не привлекая остальных, но слишком высоко замахнулись. Применять насилие к дочери такого авторитета, каким был Павел Сергеевич, было первой, а также последней ошибкой возомнивших о себе невесть что дебютантов. Наехав на Сашу по поручению Павла Сергеевича (а он рекомендовал наехать мягко, лишь намекая на возможные последствия), они уже тогда не послушались его и перегнули палку. А затем и вовсе взяли по лопате и принялись рыть себе могилы тем, что проявили непослушание и дальше, не удовлетворившись выплаченным папой гонораром, а позднее тем, что решили пойти ва-банк, используя его дочь как козырную карту в своей безнадежно испорченной игре. Жадность сгубила дилетантов.

А они были дилетантами по определению. И до черного пояса им всем было далеко, и крутизна их была почерпнута из видака, и были они не подлинными бандитами, а игравшими роли бандитов, не свои роли. И главарь их, исполнявший роль авторитета, был по сути книжным мальчиком, недоучившимся в Московском институте культуры и почерпнувшим способ поведения и своеобразность речи не на зоне, а из прочитанных детективов, а также из соответствующих фильмов. И сопровождавшие его лица, игравшие роли «законных пацанов», были обыкновенными салагами, едва закончившими школу для трудновоспитуемых подростков. А окажутся в результате именно там, среди тех, кого играли. И петушком вместо Саши чуть не станет их приветливый идеолог. Его спасет лишь то, что в Институте культуры он научился играть на гитаре и недурно исполнял песни Высоцкого, Новикова и Трофима. И в описываемом эпизоде они повели себя, как опереточные гангстеры. Образец для подражания у всех отморозков был, по сути, один. Что у тех, во главе с Димой-Таксистом в случае с Виолеттой, что у этих ижевских – с Викторией. Все опять-таки напоминало какую-то пошлую пародию на фильмы Голливуда класса «Б». У них финал фильма обязательно происходил на каком-нибудь заброшенном заводе или стройке, или же по-другому – на работающем заводе, но на месте решающей сцены почему-то не видно ни одного трудящегося, хотя какие-то агрегаты шевелятся, какие-то поршни двигаются на наших глазах. Там-то и происходит, как правило, финальная схватка между героем и злодеем.