Юность Бабы-Яги

– Нет, что-нибудь полегче, если можно, – отозвался Саша, все оглядываясь.

– Пиво, чай, кофе, – продолжал парень оглашать меню.

– Холодный чай, если можно.

– Можно, все можно. С лимоном? Сахар?

– Да… То есть, нет, только с лимоном.

Парень отошел за стойку бара.

– А где я нахожусь, чей это дом? – спросил Саша, впрочем, без надежды на ответ, что оказалось правильным.

– Частное владение, – голос сотрудника местного сервиса стал заметно суше.

– А чье? – продолжал настаивать Саша.

Парень промолчал, давая понять Александру Юрьевичу, что лимит его вопросов исчерпан.

– Мое, – раздался голос с лестницы, ведущей на второй этаж, и вслед за голосом появилась… Элизабет Тэйлор, которую Александру Юрьевичу в молодости доводилось видеть в телевизионных хрониках из Голливуда. Старая уже Элизабет Тэйлор, чей возраст уже не могли скрыть ни густой макияж, ни пластические операции. Разумеется, это была не знаменитая американская кинозвезда, но очень-очень похожая пожилая дама. Черные волосы и брови – это ладно, ничего необычного, но черные бездонные колодцы глаз словно втягивали в себя, тянули с неодолимой силой. Опять-таки, черное, свободное платье, скрывающее полноту, серьги из черного агата, а также неярко выраженные черные усики – еще более усиливали впечатление мрачное и даже жутковатое. Женщина черная и одинокая, как заброшенная угольная шахта, стояла перед ним на лестнице. Что она одинока, Саша понял как-то сразу. И то, что она приветливо улыбалась, никак не могло изменить ощущения чего-то инфернального и опасного, не могло унять озноба, внезапно пробежавшего по спине…

Еще бы! Дремучий лес, этот таинственный дом, ворота, открывшиеся на призыв Иванушки-дурачка: «Избушка, встань ко мне передом, а к лесу задом», затем безлюдье во дворе, женоподобный охранник-официант, черт его разберет – кто, и наконец хозяйка, от которой повеяло могильным холодом – все это кого хочешь может свести с ума, не так ли? И то, что Александра Юрьевича посетил озноб в подобных обстоятельствах – вполне объяснимо. «Элизабет» тем временем продолжала улыбаться, будто наслаждаясь Сашиной оторопью.

– Поставь все на столик, – обратилась она к охраннику-прислуге, – и уходи. Да!.. Мне виски, как всегда. Водички еще и орешки поставь, не забудь. Потом свободен. Ну что, путник, испугался? – она будто угадала ход Сашиных мыслей. – И правильно испугался. Ты сиди, сиди, потом познакомимся.

Она присела напротив Саши в кресло у журнального столика. Парень подошел с подносом, все переставил на столик и удалился. Саша заметил, что виски было налито в два бокала.

– Ворота открылись на обращение «избушка», да? Ну, ты верно угадал. Это – она обвела рукой комфортное пространство вокруг себя, – это моя избушка. Правда, курьих ножек нет, но и так ничего, да? А я, стало быть, Баба-Яга, – она подала Саше руку.

– Александр Юрьевич, – в свою очередь представился он и, привстав, пожал руку таинственной женщины.

– Ну, значит, Саша, – сказала она. – Давай, Саша, выпьем за знакомство.

Саша ослушаться не посмел и пригубил. Потом поставил бокал на столик и, пытаясь разрядить обстановку, спросил:

– Ну, а серьезно, вас как звать-то?