Юность Бессоновки

— Правда, недостроенный, достраиваем мы сами. Деньги сами зарабатываем. Муж тоже пошел на ферму работать. Здесь в конце года мы сразу получаем крупную сумму.

Рассказывая о своем доме, Люба загорается:

— И шторы купили красивые. И мебель уже кой-какая есть, обои подберем, покрасим. Так приятно все для себя делать самим и своими руками.

Я пытаюсь выяснить, на что еще уходит тот запас, что получен в школе. Спрашиваю, не считает ли, что зря в юности приобщалась к музыке, живописи?

Люба удивляется: как же, мол, без этого? Они с мужем в колхозном хоре, и это все очень важно. Без этого было бы жить просто скучно.

Вечер у Чурсиных

А вечером организатор внеклассной работы Ирина Николаевна Коротченко обещала меня повести в «обычную молодую семью». «К моим друзьям зайдем на часок», — сказала молодая учительница.

Мы идем с ней к одному из тех первых домов городского типа, которые здесь почему-то именуют общежитием (не коттедж, конечно, но и не общежитие — каждая семья имеет полноценную отдельную квартиру).

И та, в которую мы пришли, была похожа на все однокомнатные квартиры, которые я видела и в Москве, и в других городах. Большая кухня, хорошая комната. Приметы лаконичного молодежного уюта. Шторы в полоску, салфеточки, керамические вазочки, чашки. Из дорогих вещей — только радиосистема.

Музыка — как нынче без нее! Сначала она идет тихо, фоном, сразу ясно — здесь привыкли под нее жить и работать. После громко и чисто звучат для нас записи: классический джаз, итальянская эстрада, песни в исполнении Аллы Пугачевой.

Честно сказать, пришли мы не очень удачно. Не было хозяйки — она внезапно уехала в областной центр по делам. Светлана (а точнее — Светлана Филипповна) — учительница, историк. Педагог молодой, но уже имеющий авторитет и у ребят, и у коллег-учителей. Муж, Виктор Михайлович Чурсин, работает в колхозе электриком.

Но кто знает, может быть, при Светлане мы не услышали бы романтическую историю любви, которая свела двух людей, а она тоже важна для понимания уровня личности того человека, который нас принимал. Светлана училась тогда в педучилище и приехала на свою первую практику в школу, Виктор же был десятиклассником. Между учителем, даже если он совсем молодой, и учеником — дистанция огромного размера, каково было ее преодолевать?

Виктор рассказывает нам, как скучал по Бессоновке и по Светлане, когда служил в армии. Служил-то он на Севере, где от снега белым-бело, а во сне ему снились заросли сирени, снилась Бессоновка. Одолевали весенние запахи и соловьиные трели.

Надо отметить, что встречал нас, нежданных гостей, молодой хозяин привычно и по-современному. Когда мы пришли, был он дома с товарищем, инструктором-методистом по спорту Сережей Козловым. Видно, разговаривали, слушали музыку. Для нас быстро организовали чайный стол. Ничего другого не предлагали не только потому, что пришли женщины, а просто не держали — не заведено. Это ощущалось без пояснений. Виктор красиво, умело нарезал сыр и хлеб, подал варенье из рябины. Сразу видно было, что здесь супруги не делят обязанности, это раз. И во-вторых, гости бывают в доме часто. И это, как говорится, не проблема. Так и оказалось.

— У нас со Светой детей пока нет, а музыка есть, — смеется Виктор. — Даже цветомузыка, сам соорудил. Чуть что, все к нам и сбегаются. Посидим, послушаем новые записи, потанцуем, попоем.

— Без горячительного?

Виктор поначалу, мне показалось, даже не понял.

— А, водка? Не тянет. Нет... В основном приходят свои ребята, из школы педагоги и с работы моей. А у нас, в группе электрики... Ну все интеллигенты.

«Все интеллигенты»... Мне вспомнилось, что примерно в той же тональности — легкая гордость плюс уверенность — именно это выражение употребил в разговоре со мной председатель. Узнав, что я еще не добралась до свинокомплекса, он сказал:

— Вам бы понравилось. У нас ведь там все интеллигенты работают. После школы приходят.

Если тут и там возникают на производстве «гнезда» таких вот умных, действительно интеллигентных людей — ведь это хорошо!

А я между тем расспрашиваю Виктора о том, о сем. Сколько зарабатывает? По здешним понятиям не так и много — до 200 рублей в месяц. Мог бы сесть, скажем, на комбайн и заработать больше? Мог бы. Но пока денег хватает. Все, что надо, имеют, больше — ни к чему.

В отношении к жизни — никаких потребительских мотивов. И все-таки, а что это значит — «все есть»?

Есть небольшой огородик, подспорье в хозяйстве и так, чтобы отдохнуть, покопаться. Когда весной цветут липы — такая благодать! Если надо куда поехать, колхоз всегда даст путевки, льготные и бесплатные. Ну, а на пленки, книги и одежду двух зарплат вполне хватает.

Работа электрика Виктору больше всего нравится своей нестандартностью. Объем дел все растет. Построили в колхозе ферму — надо электрифицировать. Сколько здесь всегда возможностей сделать лучше, быстрее, умнее, неожиданнее, экономнее!