Юность Екатерины Великой. «В золотой клетке»

Екатерина, приготовившаяся слушать долго занимательный рассказ, облокотилась на спинку диванчика и во все глаза смотрела на Левушку. Его внезапное молчание, когда, по мнению женщины, он сказал все несущественное, а вот-вот должен был приступить к самому важному и вдруг замолчал, поразило Екатерину: она не скрыла удивления, в возмущении взмахнула ручкой:

– Как, и это все? Почему вы молчите, Лев Александрович?!

– Но вы спросили меня, кто такой Григорий Орлов, откуда он взялся. Я вам ответил, – притворился непонимающим Нарышкин, любуясь, как с Екатерины слетает напускное равнодушие, загораются глаза, как у обычной женщины, что готова часами слушать о предмете своих чаяний. На губах придворного заиграла лукавая улыбка.

– Вы бессовестный! – поняла хитрость друга Екатерина и осознав, в какую смешную ситуацию попала. Рассмеялась, чтобы скрыть смущение и разрядить обстановку. – Ну же, Левушка, вы всегда были мне другом, зачем же сейчас вы испытываете мое терпение? Да, я интересуюсь этим мужчиной, но мой интерес понятен – о нем говорят все! Здесь нет ничего странного, – последнюю фразу Екатерина проговорила, потупив взгляд.

– Именно как друг я и хочу уберечь Ваше Высочество от увлечения этим гвардейцем, им больны все женщины столицы, – с ноткой зависти вздохнул Нарышкин.

– А… Он действительно так хорош и достоин того, что им увлечены дамы? – тихо спросила Екатерина.

– Увы! Хорош и красив – слишком небрежно рекомендуют его.

– Ой-ля-ля, – улыбнулась и рассмеялась весело Екатерина. – Расскажите мне, он из крестьян? Почему его до сих пор не представили ко двору, если он герой?

– Нет, дворянин, сын новгородского генерал-губернатора, Григория Ивановича Орлова, но чин у Григория Григорьевича – поручик Измайловского полка. Потому и не представлен ко двору. Обычный дворянин.

– Левушка, я сейчас на вас рассержусь! С вас слова не вытянешь!

– Ваше Высочество, поверьте вашему преданному другу – мне, и простите за слова, что я вам сейчас скажу!

– Да говорите же, Лев Александрович! – Екатерина уже не скрывала нетерпения и страшно злилась на Нарышкина, ставшего внезапно таким щепетильным и не прытким, весьма не вовремя! Совсем не похоже на расторопного Левушку, чтобы это могло значить? Хотя… Какая разница! Пусть только быстрее расскажет, что ему известно об этом легендарном Орлове!

– Он совершенно не кавалер, – начал осторожно Нарышкин, всматриваясь в великую княгиню и следя за ее реакцией. – Почти не говорит по-французски, груб и не знает правил политеса. Ему никогда не достичь того уровня элегантности и лоска… Он ничем не напомнит вам графа Понятовского. Вы не найдете в нем и черты верного вам графа Салтыкова.

При упоминании первой любви Екатерина поморщилась и фыркнула.

– Он не такой, к чему вы привыкли. Знакомство с ним будет для вас истинным расстройством и огорчением. Вряд ли вы, с вашим умом и начитанностью, найдете о чем говорить с сим кавалером. Зачем вам это недоразумение, это всеобщее помешательство, Ваше Высочество? – быстро выпалил Нарышкин.

– Вы…

– Я позволил высказаться искренне, без утайки, как ваш верный друг! – заверил великую княгиню Левушка, выдержав пристальный взгляд Екатерины.

– Он совсем-совсем не говорит по-французски? – обреченно, ибо предупреждение Левушки разрушило ее мечты, спросила Екатерина.

– Он говорит по-русски, в основном… э-э-э… Слова, которые употребляют в кабаке, а не в обществе дамы, тем более такого высокого положения, как ваше!

– Но вы же сказали, что он герой?

– Да, он настоящий герой, но герой не со шпагой, не кавалер. Он больше мужлан, он солдафон. Он…

– Достаточно, Лев Александрович, – перебила Екатерина Нарышкина. – Спасибо! Вы помогли мне не заболеть этим человеком и сохранить равновесие в своей душе. Вы правы – зачем мне интересоваться тем, кого невозможно представить в приличном обществе, с кем не о чем поговорить и обсудить даже простые вопросы. А как же жаль… – грустно улыбнулась великая княжна, не скрывая разочарования.

– Рад вам служить, Ваше Высочество!

Екатерина выбросила из головы Григория Орлова и успокоилась, вновь отдав внимание книгам. Сердце стало биться ровно, мечты улетучились – она не хотела опускать планку ни для кого, к тому же, а вдруг Понятовский, который за несколько лет близости стал ей родным человеком, вернется в Россию… К состоянию грусти она уже привыкла, скука – есть книги, желание воли – ежедневная верховая езда дает это ощущение на краткий миг, недостатка в развлечениях нет – балы и маскарады, выезды в оперу и театр. Обычная жизнь супруги наследника – каждый несет свой крест…

Блистательная и роскошная княгиня Куракина Елена Степановна вихрем ворвалась в покои великой княгини, разбудив сонное равнодушие всех присутствующих фрейлин и заставив встрепенуться Екатерину.