Юность - это ложь. Побочные истории

Вместо ответа, Хирацука схватила меня за плечи и притянула к себе, впиваясь в губы очередным жадным поцелуем, на ходу пытаясь расстегнуть пуговицы на моей рубашке. Решив ей не помогать, упёрся рукой чуть выше её головы, свободной ладонью вновь возвращаясь к груди и сжимая её в ладони, изредка сдавливая сосок между пальцами.

Наконец-то расстегнув рубашку, Сидзука провела ногтями по моему торсу, медленно опускаясь к прессу, заставляя меня чуть выгнуться ей навстречу. Однако процесс остановился, стоило ей наткнуться на ремень джинс.

Ловким движением она расстегнула его и, не тратя лишнего времени, запустила ладонь под ткань трусов, сразу обхватывая прохладными пальцами мой возбуждённый член, из-за чего я непроизвольно выдохнул через плотно сжатые зубы, упираясь лбом в покрывало рядом с её головой.

— Неплохой размер, — прошептала на ухо Хирацука, медленными движениями водя вверх и вниз, изредка проводя пальцем по головке, размазывая выступивший преякулят.

— Рад… что вас устраивает, — сглотнул, заглушая вырывающийся стон и инстинктивно поддаваясь навстречу её руке, понимая, что полностью потерял всяческую инициативу.

— В тебе меня устраивает абсолютно всё, — свободной рукой она схватила меня за ладонь и направила её к своим шортикам. Восприняв намёк правильно, кое-как расстегнул пуговицу на них и приспустил вместе с трусиками насколько возможно, благо Сидзука помогла мне, скинув их до конца движением ноги.

Сенсей сдавленно застонала, выгибаясь, стоило мне нащупать её промежность и, между делом, раздвигая влажные стенки, надавить на набухший клитор большим пальцем, указательным же проникая в её горячее мокрое лоно и начиная медленно вводить и выводить. Каждое движение сопровождалось отчётливым хлюпающим звуком, часто перебиваемым стонами Хирацуки.

В какой-то момент она поймала меня за ладонь, тяжело дыша. Столкнувшись с ней взглядом, я без лишних слов соскочил с кровати, судорожно избавляясь от штанов, в то время как Хирацука, полностью голая, смотрела на меня блестящими глазами, распахнув рот.

— Я без резинки, — выдал последнюю здравую мысль, теплящуюся на задворках сознания, понимая, насколько жалко прозвучал мой голос.

— Плевать! — чуть ли не выплюнула Сидзука, раздвигая ноги в стороны и пальцами раскрывая стенки сочащейся соками киски. — Я этого два года ждала.

— Правда? — понимая, что уже превентивно проиграл, приставил головку к входу в её влагалище.

— А ты как думаешь, дурачок? — Хирацука приподнялась, обвив мою шею руками, и, притянув к себе, страстно поцеловала.

Одновременно с этим, я двинул бёдрами до упора, из-за чего Сидзука, замычав мне в рот, прогнулась в талии, впиваясь ногтями в плечи.

Стенки её и без того тугого лона сжались вокруг моего члена с невероятной силой.

— Не двигайся… — прошептала женщина, продолжая подрагивать.

Спустя десяток секунд она немного расслабилась и, обхватив мои скулы ладонями, вновь поцеловала, но уже куда нежнее, затуманенным взглядом смотря мне в глаза.

— Давай, — получив разрешение, я, наконец-то, начал двигаться, с каждым разом загоняя свой член всё глубже и глубже.

— Да… ах… да!.. — Хирацука, откинув голову, распахнула рот, постанывая в такт каждому толчку.

Несмотря на порыв отдаваться инстинктам, нещадно вбиваясь вовнутрь, я работал медленно, неспешно, преодолевая давление её киски, пытающейся с каждой фрикцией высушить меня досуха, зачарованно наблюдая за Хирацукой.

Учительница, тихо всхлипывая, цеплялась в мои плечи, словно в спасательный круг, инстинктивно двигая бёдрами в такт и что-то бессвязно бормоча.

Одного вида того, как её обычное гордое и преисполненное насмешливостью лицо искажется в гримасе похоти, хватило для того, чтобы внутри закипело желание загнать член до самого упора, упираясь в матку и, наконец-то, спустить всё, что накопилось за это время.

Но, одновременно с этим, хотелось растянуть процесс как можно дольше, довести лежащую под мной женщину до состояния безумия.

— Х…Хачиман… — её обрывчатый взбудоражённый шепот лишь усиливал данное стремление. В первый раз она звала меня по имени, и это происходило именно в момент, когда я методично пытался растянуть её тугую киску своим членом.

Стиснув зубы, упал на бок и, закинув ногу Сидзуки на себя, ускорил темп. Женщина, не успев толком сориентироваться на смену позы, вскрикнула и с силой вжала мою голову в свою колышаюшуюся грудь. Я не постеснялся воспользоваться подвернувшимся случаем, впившись губам в призывно торчащий сосок, начиная истязать его зубами и языком. И, чем сильнее и грубее это делал, тем громче и надрывистей становились её стоны.

Значит, нравится пожёстче?

Продолжая удерживать её задранную ногу, свободной ладонью провёл по животу и, опустившись ниже, нащупал набухший бугорок, который тут же с силой сжал пальцами.