Юность и детство гусара (СИ)

Василий Васильевич, встал из-за стола и, чуточку пошатываясь, подошёл к Владимиру:

- Это вам, господин корнет! В знак благодарности! На память от компаньонов Анастасии Михайловны Дерюгиной! - почти прокричал он, вручая ему коробочку.

- Ура, господа! - закричал Виталий Викторович.

- Ура-а! - раздались за столом голоса гостей.

Василий Васильевич обнял Владимира и троекратно поцеловал его в щёки.

- А теперь, раскрывай её! Смотри, офицер!

Владимир раскрыл коробочку и вытащил из неё массивный золотой портсигар, усеянный крупными бриллиантами.

41

За столом воцарилась тишина.

- Ох ничего себе! - невольно воскликнул Владимир, и все рассмеялись и начали аплодировать.

-

Через день Головинский впервые прогуливался по Невскому проспекту. И не просто прогуливался, а под руку с Мариной! Владимир успевал и козырять проходящим высоким чинам, и шептать девушке комплименты. А она впервые начала его ревновать:

- Володя, смотри, как эта длинная гимназистка тебя глазами "ест"! Ещё и улыбается! Совсем молодёжь стыд потеряла! А эта, тридцатилетняя бабушка, даже спотыкнулась. На тебя загляделась! Такая старая, а туда же!

Марина поджала губки и принялась нарочно смотреть на Неву.

- Мариночка, что тобой? Тебе это всё кажется, Мариночка! - успокаивал её Головинский, иногда кидая взгляды на свой простой серебряный перстень в виде конской подковы, надетый на безымянный палец левой руки. Такие перстни носили все выпускники Николаевского кавалерийского училища. Их владельцы имели право всегда обращаться друг к другу на "ты", невзирая на возраст, чин и занимаемую должность.

- Володя, а пойдём в воскресенье в театр? - Марина теперь смотрела на него.

- Нет не пойдём. - Вздохнул Головинский.

- Почему? Я так мечтала ! С тобой в театр!

- Мариночка, через день я уезжаю в полк. Ведь все отпуска отменены в связи с вероятностью войны. Но я думаю, нет я даже уверен, что через несколько месяцев я снова

буду в Питере, и мы с тобой пойдём куда ты пожелаешь.

Вечером Головинский собирал чемодан.

- Тётушка, золотой портсигар мне очень нравится! Но зачем он мне? Ведь я не курю. Вещь очень дорогая. Я оставлю его у вас на хранение. Можно?

- Конечно, Володинька! Это не портсигар даже, а разумное вложение денег, поэтому оставляй его у меня. - Одобрила его решение Анастасия Михайловна.

- Возьму несколько самых моих любимых книг из вашей библиотеки. Можно?

- Конечно, Володинька! - сказала тётушка и вышла из его комнаты.

Вернулся Анастасия Михайловна минут через пять. В руках она держала потемневшую от времени старую икону.

- Володинька, с этой иконой "Христа Спасителя" твой прадед прошёл несколько войн. Ни разу не был ранен. Как представителю нашего рода Головинских я передаю её тебе. Эта икона всегда должна быть с тобой! - торжественно произнесла тётушка.

- Спасибо! Я буду молиться перед ней! Я буду хранить её! Спасибо, Анастасия Михайловна! - восторженно поблагодарил Владимир и поцеловал тётку.

42

На Варшавском вокзале Головинского провожали Марина и Анастасия Михайловна. Никто из них не плакал.

- Думаю, что через месяц, другой ситуация с Австро- Венгрией разрешится, и мне дадут отпуск! - убедил их Владимир.

Резкий звонок колокола. Поезд медленно тронулся. Головинский из окна вагона радостно помахал рукой Марине и Анастасии Михайловне, стоящим на перроне. Они с улыбками в ответ махали ему.

Никто из них не знал, что они провожают Владимира на войну. Великую войну, которая приведёт к большевистской революции, уничтожившей Российскую империю и сломавшей их судьбы.