Юность императора

Вся земля была залита кровью, а в лужах валялись сотни изуродованных тел. Кровь настолько смешалась с грязью, что та казалась теперь рыже-бурого цвета.

Ровно в десять под пение Марсельезы республиканцы двинулись на последний штурм. Буонапарте был в первых рядах. За считанные минуты под ним было убито три лошади, и тогда он с обнаженной саблей двинулся в атаку вместе с пехотой.

Войска сблизились, и в этом покрытом густым дымом аду было почти невозможно понять кто свой, а кто чужой.

На Наполеоне с выпученными глазами кинулся огромного роста английский офицер. Тот успел увернуться, и направленный ему в грудь штык скользнул по бедру. Капитан выхватил пистолет и выстрелил в широко открытый рот англичанина, и тот замертво упал в лужу.

В это мгновенье что-то сильно царапнуло Наполеоне по щеке, и он почувствовал, как теплая кровь потекла по его шее. Крепко сжав эфес сабли, он кинулся в самую гущу разгоравшейся битвы, и уже очень скоро воодушевленные взятием Малого Гибралтара республиканцы начали теснить противника.

Как только мятежники была выбиты с мыса Кэр, Наполеоне подтянул туда осадную артиллерию и принялся обстреливать неприятельские корабли, которые безуспешно пытались перейти с малого рейда на большой.

Целый день артиллерия Буонапарте обстреливала город и бухту из мортир, и всего нескольким кораблям удалось прорваться в окрытое море. Покидая крепость, мятежники взорвали пороховой погреб, и в оставленном на произвол судьбы городе началась страшная паника.

Тем временем революционная армия вплотную приблизилась к крепости, и в десять часов восемнадцатого декабря бравый полковник Червони со своим полком первым вошел в Тулон.

В городе стояла мертвая тишина. Большинство жителей покинуло город, остальные, опасаясь мародерства, забаррикадировали двери.

На следующий день в Тулон вошла армия. По взятии города роялисты и освобожденные узники были загнаны на большую площадь Тулона одной огромной массой. Буонапарте приказал стрелять из пушек по людям, кося их как траву. Те, кто уцелел, бросились на землю, надеясь избежать страшной участи.

В наступившей гробовой тишине Буонапарте громко воскликнул:

— Мщение Французской республики свершилось, встаньте и идите по домам!

Несчастные едва успели подняться, как второй убийственный залп пушек швырнул их всех в небытие.

В тот же вечер Буонапарте написал в Париж: «Граждане Представители! С поля славы, ходя в крови изменников, возвещаю вам с радостью, что Франция отмщена. Ни возраст, ни пол не находили пощады. Те, которые были только ранены пушками Революции, умерщвлены мечом Вольности и штыком Равенства. Поклон и почтение. Брут Бонапарт, гражданин Санкюлот».

Надо полагать, что бывший приятель «Брута Бонапарта», капитан Луа, собственноручно расстрелял бы поклонника свободы и справедливости за подобное деяние.

Но, увы, славного капитана уже не было в живых.

Так и не найдя своего места в перевернувшейся жизни, он после прихода к власти Робеспьера застрелился.

Через несколько дней в штабе командующего в честь разгрома последнего оплота контрреволюции на юге был устроен пышный банкет.

Буонапарте вместе с Мюироном и Сюньи вошел в освещенный сотнями свечей вместительный зал, и сразу раздался чей-то восторженный крик:

— Слава герою Тулона!

А затем случилось то, что повергло в изумление одних, обрадовало других и вызвало несказанную зависть у третьих.

Данной ему Конвентом властью Робеспьер присвоил капитану Буонапарте… звание бригадного генерала!

Новоиспеченный генерал с удовольствием выпил несколько бокалов шампанского и незаметно покинул пиршество.

Ему хотелось побыть одному, и он пошел к морю.

Море штормило, и свежий ветер бросал в его разгоряченное лицо пену и брызги дождя.

Но Буонапарте не замечал ничего.

Он смотрел на свою звезду, которая сияла сегодня ярче обычного, и впервые за многие годы был по-настоящему счастлив…

~ ~ ~