Юность Лагардера

И тут в двух шагах от него разыгралась ужасная сцена. Несколько лакеев и зевак, повар с полудюжиной поварят и даже какой-то рослый дворянин, недостойный носить шпагу, так стремительно ринулись к краю помоста, что сбили с ног молодую женщину, которая и без того едва не теряла сознание, задыхаясь в дыму.

Наказать негодяев было делом одной секунды для великолепного Лагардера, в чьей груди билось отважное и доброе сердце. Расшвыряв лакеев и поварят и дав подножку бесчестному дворянину, он склонился над молодой женщиной, которая лишилась чувств. Огонь уже лизал подол ее платья.

На одно мгновение Анри смутился, увидев разметавшиеся по плечам белокурые волосы и нежную шею, но, чистый помыслами, как истинный герой, тут же овладел собой.

Подхватив на руки несчастную даму, он вынес ее из «Театра Маленькой Королевы», охваченного пламенем и окутанного густыми клубами дыма.

Соседи, а затем и мамаша Туту прибежали на зов Маленького Парижанина.

— Живее! — сказал он им. — Принесите кресло, нюхательную соль или уксус… Поторопитесь!

Вскоре спасенная уже сидела в кресле, и над ней хлопотала добрая Роза Текла. Тем временем целомудренный Анри оттеснял любопытных, восклицая:

— Прошу вас! Нехорошо! Соблюдайте же приличия, черт возьми! Ведь это знатная дама! Сейчас ей расстегнут корсаж… Неужели вы хотите смутить ее? Уходите же, люди добрые!

Просьбы эти подкреплялись увесистыми затрещинами, так что зеваки отступили подальше.

Мальчик не ошибся.

Спасенная им молодая женщина и в самом деле принадлежала к известному богатому роду.

Жанна де Сеньеле была дочерью старшего сына Кольбера, который пошел по стопам отца и стал министром и инспектором флота. Она вышла замуж за графа де Монборона, дворянина из Ниццы, нанявшего на собственные средства целый полк драгун Монборона.

Овдовев два года назад, она поселилась в столице, хотя в Версальском дворце у нее были апартаменты.

Общительная, живая и веселая, она, тем не менее, не пожелала стать придворной дамой, показывалась в Версале редко, только по случаю больших праздников, и многим вскружила голову: трудно было устоять перед обаянием этой красивой, изящной и молодой — ей и было всего-то двадцать шесть лет — женщины.

В этот день внучка Кольбера, приехавшая в Париж, чтобы нанести визиты знакомым и сделать покупки в роскошных магазинах на улице Сен-Оноре, внезапно решила развлечься и приказала везти себя к Новому мосту, дабы полюбоваться искусством канатоходцев.

Услышав уморительные шутки господина Плуфа, увидев прелестную маленькую танцовщицу Армель, изумившись внезапному превращению стройного мальчика в горбуна, графиня почувствовала непреодолимое желание посмотреть это чудесное представление целиком.

Она вошла в театр Розы Текла, не в силах противостоять искушению, хотя мысленно называла себя глупой взбалмошной девчонкой.

Из-за гнусных происков госпожи Миртиль представление едва не кончилось катастрофой.

Теперь графиня де Монборон сидела с закрытыми глазами в старом соломенном кресле; ее виски были смочены уксусом, но она все еще задыхалась. Перед ее глазами проносились картины только что разыгравшейся драмы.

Пламя вспыхнуло внезапно и, казалось, со всех сторон: справа, слева, спереди, сзади, а, главное, из-под ног зрителей вырывались ужасные огненные языки. Возникшую панику в большой мере можно было извинить и оправдать: огонь обжигал ноги людей, одежда на них вспыхивала, а глаза сами собой закрывались от едкого дыма.

Смелая и решительная, графиня хотела спрыгнуть вниз, но соседи стиснули ее со всех сторон, и ей пришлось ждать. Она начала задыхаться. К счастью, пламя подобралось к ней не сразу.

Но когда ее толкнули и сбили с ног, смерть казалась неминуемой, и она, конечно, погибла бы, если бы на помощь к ней не ринулся бесстрашный маленький дьяволенок.

Никогда не забудет она своего спасителя!

Первыми ее словами, обращенными к мамаше Туту, были:

— Кого мне благодарить за счастье остаться в живых?

Обширная грудь Розы Текла заколыхалась: женщина-пушка пожала своими могучими плечами.

— Кого же еще, как не Маленького Парижанина, черт возьми! — ответила она. — Нашего Анри! У него львиное сердце!

— Позовите его! — приказала графиня.

— Только не сейчас! — возразила стыдливая мамаша Туту, залившись румянцем. — Позвольте мне прежде привести в порядок ваш корсаж…

— Вы правы! Позвольте и мне поблагодарить вас, милая, за деликатность и доброту.

Жанна говорила серьезным тоном, изо всех сил стараясь не рассмеяться, чтобы не обидеть мощную повелительницу дрессированных собачек. Помолчав, она спросила:

— Вы владелица этого театра?

— Сгоревшего театра! — горестно уточнила Роза Текла. — Все мое состояние обратилось в дым!

Знатная дама мягко остановила ее движением руки, на которой блеснули бриллиантовые перстни, и решительно произнесла:

— Пусть эта безделица вас не беспокоит. Отныне вы на моем попечении.

Мамаша Туту покачала головой.

— Столько денег! — со вздохом сказала она. — Откуда мы их возьмем, ума не приложу!

— Я графиня де Монборон.

Эти слова прозвучали очень просто, без малейшей напыщенности, но женщина-геркулес едва не упала в обморок.