Юность знаменитых людей

Стон, один из самых замечательных английских математиков, был сын садовника герцога Аргильского. После того как один из товарищей его отца выучил мальчика азбуке, чтению и письму, он сам уже изучил языки французский, латинский и греческий, геометрию и все науки, учебники которых мог достать; все это произошло в то время, когда маленький Стон состоял на службе у герцога в качестве лакея. Однажды герцог, рассерженный непослушанием Стона, который не являлся на его звонки, вышел в переднюю с намерением наказать маленького лентяя, но нашел этого последнего в глубоком размышлении с книгою в руках.

Стон, заметя герцога, поспешно спрятал книгу; но герцог, подозревая в виду замешательства мальчика, что он предается какому-нибудь вредному чтению, настойчиво потребовал показать книгу. Каково же было его удивление, когда он увидел, что книга эта содержит в себе один из самых отвлеченных трактатов великого математика Ньютона. Сначала герцог приписал это случайности, по которой книга могла попасть в лакейскую; но после некоторых расспросов, сделанных мальчику, всякое сомнение исчезло.

Пораженный тем, что мальчик сам, без посторонней помощи, достиг таких знаний, такой эрудиции и обладал такими наклонностями, герцог дал ему возможность закончить свое самообразование: он оказал материальную поддержку, в которой Стон только и нуждался.

Раффе, один, из самых оригинальных французских художников, был сын бедной вдовы; его ребенком поместили в ученье к токарю.

По окончании дневного труда, Раффе все свои вечера уделял посещению курсов рисования, а ночью исполнял заданные учителями уроки.

Знаменитый историк Роллен, о котором я несколько раз уже упоминал, пятнадцати лет от роду работал у отца своего, имевшего точильное заведение. Бенедиктинский монах, заметив способности юноши, начал заниматься с ним, а потом выхлопотал, чтоб его поместили в школу Плесси, где Роллен обратил на себя внимание всех учителей.

Мишель Седен (родился в 1719 году), известный драматический писатель, был сын парижского архитектора, разорившегося вследствие неудачных спекуляций. Получив место в Берри, бедный отец Седена отправился с ним и вторым сыном своим в провинцию, третьего же оставил при жене в Париже. Едва успел он приехать на место, как захворал и умер. Мишелю, старшему сыну, было тогда тринадцать лет и он должен был везти брата в Париж. Не имея денег, чтобы заплатить за два места в почтовом дилижансе, он купил одно для брата, а сам следовал пешком за каретой, что, между прочим, дает нам некоторое представление о скорости езды в те времена. Было очень холодно, и маленький брат Мишеля совсем окоченел от мороза в плохо устроенной карете; Мишель отдал ему свой камзол. Доброе сердце мальчика тронуло пассажиров; они сделали складчину и заплатили кондуктору за место. Мишель поместился на козлах.

Приехав в Париж, он стал единственною поддержкою матери и братьев. Он научился ремеслу камнетеса и скоро так преуспел в этом деле, что мог зарабатывать такие деньги, которых было достаточно для содержания всей семьи.

^{Мишель Седен.}

Занимаясь своим тяжелым ремеслом, Мишель Седен в то же время сумел достигнуть известности в качестве одного из лучших драматических писателей своего времени. Его произведения имели тогда огромный успех, а одно из них, именно «Философ поневоле», пьеса остроумная и талантливо написанная, и теперь еще смотрится с большим удовольствием.

На сегодня довольно, хотя материал далеко не весь исчерпан; прежде чем расстаться, одно маленькое замечание: может быть вы заметили, что большинство перечисленных мною имен принадлежит живописцам, музыкантам, писателям и ученым; следует ли отсюда заключить, что вообще общество получает свои главные жизненные силы только от этого класса людей? Конечно нет. Но дело в том, что воспоминание о тех лицах, чья деятельность проявляется ярче, поневоле сохраняется дольше. История многих людей замечательных по своей энергии и уму, но в других отраслях, хотя не менее полезных, к несчастью забыта, хотя эти люди вполне достойны того, чтобы потомство хранило о них добрую память.

Как вам известно, я не сочиняю, а сообщаю сведения по сохранившимся документам; поэтому не моя вина, что несмотря на все мои старания я не всегда нахожу материал, которым можно было бы воспользоваться.

ВЕЧЕР СЕДЬМОЙ