Юные дарования. Предсказатель

Я представил на горизонте, снежного барса в лесу, на вершине горы. Стал вращаться в разные стороны. В дали, возникли, те самые горы, что я уже видел и сейчас представлял. Я решил не пользоваться полётом, а просто стал представлять, как я быстро приближаюсь к тому самому месту. Я воспарил, поднялся в воздух и меня понесло. Ифу развевалось на ветру во все стороны. Вихрь, который меня нёс, создавал нешуточный воздушный поток.

Я пронёсся над крестьянами, на чайных плантациях и их обдало таким ветром, что они попадали. Извините ребята, не рассчитал. Горы приближались стремительно, глаза мои сильно слезились, пока я не додумался мысленно создать, невидимый барьер перед собой.

Сбавив скорость и высоту, я оказался, над самыми макушками деревьев. Порывистый ветер, прилетевший следом за мной, спугнул живность. Крупные птицы срывались с ветвей и улетали прочь. Заметив знакомые каменные очертания, я стал спускаться. На самом подлёте, я слегка потерял скорость и равновесие. Чуть не свалился на камни, но вовремя уцепился руками, за толстую ветвь коренастой сосны. Повиснув на ней, выбрал место для приземления. Почва мягко спружинила под моими спортивными тапочками.

Передо мной, во всей красе, лежал снежный барс по имени Стындыку Кхе Муакъ. Его очень серьёзное волосатое лицо, наполовину кошачье, на половину человечье, было обращено в моём направлении.

– Быстро ты вернулся Зенон, – сказал барс.

– В моём мире время течёт, гораздо медленнее, чем здесь. Мне потребовались сутки с лишним.

– Сутки с лишним, – посмаковал он мои слова. – Я не рассчитывал увидеть тебя здесь, раньше чем через год.

– Ну не будем же мы ждать целый год.

– Карта при тебе человек?

– Да-да. Я сую руку во внутренний карман и достаю две карты.

– Зачем тебе две карты. Нам нужна только одна.

– В этом вся соль Кхе. Какая из них нужная, один ты знаешь.

– Наша та, что из рисовой бумаги, – я смотрю на них и действительно понимаю, какая из них из тонкой рисовой бумаги. – Другую не выбрасывай. Она пригодится тебе в твоём мире.

– Можем идти?

– Я провожу тебя. Только дай взглянуть на карту, – Кхе смотрит на нужную карту из рисовой бумаги, вытащив, коготь из пушистого пальца, тыкает им в край, да так что делает там дырку. – Нам сюда. Отверстие будет пометкой. Теперь не отставай.

Кхе тянется спиной, хвостом и лапами, как это умеют делать только кошки. Зевает, обнажая клыкастую пасть. Затем переходит в движение, состоящее из высоких и длинных прыжков. Я стараюсь не отставать. Острые и скользкие камни, под ногами, не дают мне развить такую же скорость как у него. Я представляю, что у меня на ногах, в подобии сапогов, одеты такие же лапы, как у него. Сцепление с камнями и прыжки мои, становятся от этого, более эффективными и мне удаётся его нагнать.

Мы приблизились к подножию соседних, более высоких гор. Мне приходиться представить, такие же лапы на руках. Кхе замечает мои изменения на конечностях. На его сосредоточенном, серьёзном лице, проскакивает саркастическое одобрение. На небольшом, гладком выступе с резким обрывом, Кхе останавливается и занимает высокий, отдельно лежащий, краеугольный камень.

– Перерыв на пятиминутный отдых?

– У меня да, а тебе, чтобы пройти дальше, предстоит сразиться с хозяином этой горы.

– Что за хозяин? – заподозрил я неладное.

– Да вот он, – указал он лапой наверх. – Устроит тебе испытание землёй.

Сверху, из простой хижины, вышел очень скромно одетый во всё серое, лысый монах. Он спустился к нам по утоптанной тропинке, сложил руки вместе и поклонился. Я сделал короткий поклон в ответ.

– Как будет определён победитель схватки?

– Победитель, скинет побеждённого с обрыва, – устроился удобнее Кхе на камнях, ожидая зрелищного боя.

– А почему он ничего не говорит?

– Он глухонемой.

Монах внезапно побежал на меня. Я не торопился атаковать, в отличие от него. Град ударов, обрушившихся на меня с его стороны. Оттеснил меня к самому краю обрыва. Он невероятно мастерски владел своим телом. Его ладони были словно железные. Каждый раз, когда я пытался взять его в захват, чтобы сбросить с обрыва и положить конец поединку, он всегда ловко вырывался и выкручивался. Один раз мне удалось его подсечь по ногам, но когда я хотел настигнуть его заключительным толчком с обрыва, он уже вскочил и сместился.

Внезапно он сменил тактику. Теперь он не торопился атаковать, а стремился обойти мои атаки и захватить меня самого. У него долго это не получалось. Я уже успел ему влепить столько зуботычин и ударов в корпус, что обычный человек давно бы почувствовал себя плохо или сдался. Но лысый монах был крепок, как засохший дуб. Мои удары, словно его не пронимали.

Непонятно как, в раз это ему удалось, он поднял меня над головой и подошёл к обрыву. Я вовремя выполнил скрутку ногами и в падении за его спиной, резко выпрямил обе ноги. Двойной удар стоп пришёлся ему в лопатки. Монах, было, удержался на краю, но я уже успел встать на ноги и добавить новый удар, ему в поясницу. Лысый беззвучно сорвался с обрыва.