Юные путешественники

Билл Митц не потерял присутствия духа, а пассажиры, казалось, не видели опасности. Отважно и ловко исполняли они все приказания. Закрепили марсели и бригантину, остались только парус на фок-мачте и прочный фор-стеньга-стаксель, способный выдержать напор ветра.

И нигде не видно было другого корабля! Да если бы и показался вдали корабль, в такую бурю трудно было бы подойти к нему.

Мало-помалу Билл Митц пришел к убеждению, что бороться с разбушевавшейся стихией бесполезно: держаться вблизи Антильских островов все равно не удастся. Но «Резвый» прекрасное судно, и можно надеяться, что его не выбросит куда-нибудь на побережье. Зато ему грозит другая беда: он должен пуститься по безбрежному Атлантическому океану, и в несколько часов его унесет за тысячу миль от Вест-Индии.

Корабль бросало как щепку. Волны с яростью хлестали его. «Резвый» поворотил через фордевинд — самое опасное положение для судна, потому что волны бьют о корму. В такую бурю очень трудно управлять кораблем, и рулевого обыкновенно привязывают, чтобы его не унесло за борт.

Билл Митц настоял, чтобы мальчики скрылись на юте, обещая, если понадобится помощь, позвать их.

Это был самый ужасный день, который школьники провели на корабле. Они лежали на скамейках; брызги наводнявших палубу волн долетали до них. Целый день они питались только сухарями. Доски трещали.

Настала ночь, темная, бурная, ужасная. Ветер дул с яростью. Едва ли «Резвый» выдержит его в течение двадцати четырех часов, и, пожалуй, придется срезать рангоут. А может быть, кораблю суждено погибнуть в пучине…

Билл Митц бессменно стоял у руля, стараясь направить корабль так, чтобы он резал волны.

В полночь вал в пять или шесть футов выше гакаборта обрушился на ют с такой силой, что чуть не проломил его, потом пронесся по палубе, сорвав на пути обе запасные шлюпки, унося за собой клетки с домашней птицей, бочонки пресной воды и разбивая их вдребезги о грот-мачту.

Оставалась только одна запасная шлюпка, та самая, на которой пассажиры пробовали бежать. Однако пуститься теперь в море на этой шлюпке было слишком рискованно.

Но вот раздался страшный треск. Даже мачты покачнулись в своем основании. Луи Клодион и еще несколько мальчиков выбежали на палубу.

— Уходите! Уходите! — долетел до них вместе со свистом ветра голос Билла Митца.

— Нет надежды на спасение? — спросил Роджер Гинсдал.

— Есть, если того захочет Бог! — отвечал Билл Митц. — Он один может нас спасти…

В эту минуту раздался оглушительный шум. Огромная белая масса как исполинская птица пронеслась над палубой. Ветром сорвало один из марселей, остался один только лик-трос.

На «Резвом» почти не было более парусов. Руль тоже не действовал, а корабль понесло с головокружительной быстротой, как щепку, как игрушку волн, на восток.

Где-то очутится «Резвый» на следующее утро? Может быть, в нескольких сотнях миль от Антильских островов. Долго придется ему идти, чтобы приблизиться к ним, если удастся натянуть запасные паруса.

Но вот, кажется, буря начала стихать. Ветер внезапно переменился, как это часто случается в тропическом поясе.

Билл Митц посмотрел на небо и удивился: оно прояснилось, и огромные облака, покрывавшие горизонт с восточной стороны, исчезли.

Луи Клодион и его друзья вышли на палубу. Буря стихала, хотя море еще сильно волновалось. Целый день пройдет прежде, чем успокоятся взбаламученные волны с белыми гребнями.

— Да, да, буря стихает! — говорил Билл Митц, поднимая к небу руки с надеждой и верой в Провидение.

Теперь следовало возвратиться на запад. Хотя и далеко, но земля должна быть там, на западе.

Около полудня ветер настолько ослабел, что корабль мог идти под марселями и нижними парусами. Не без труда привязали к рее новый запасной парус.

Вдруг из трюма донесся стук и крики. Уж не пытаются ли еще раз Гарри Маркел и его товарищи вырваться на свободу?

Мальчики схватились за оружие и стояли на своих местах, готовые встретить пиратов.

Но в это время раздался крик Луи Клодиона:

— Горим!

В самом деле, вырывавшийся из трюма дым застилал уже палубу.

Вероятно, напившись не в меру джина и водки, разбойники заронили огонь куда-нибудь между ящиками груза. Слышно было уже, как взрывало бочонки со спиртными напитками.

Может быть, пожар можно было бы потушить, но для этого надо открыть люки и залить трюм водой, а в то же время выпустить на свободу Гарри Маркела с приятелями. Тогда пираты снова завладеют «Резвым» и бросят пассажиров за борт прежде, чем они успеют подумать о прекращении пожара.

Крики становились все громче. Густые змейки дыма бегали по осмоленным швам палубы. Взрывы бочонков водки повторялись все чаще и чаще… Должно быть, разбойники задыхались в трюме.

— О Билл… Билл! — с мольбой простирали руки Джон Говард, Тони Рено и Альберт Лыовен. Они молили его пощадить Гарри Маркела с пиратами.

Но минута слабости, одна минута милосердия могла стоить жизни всем пассажирам!

Нельзя было также терять времени. Пожар все равно не погасить. Корабль и заключенные в трюме пираты обречены в жертву огню. Они же должны спасаться на единственной уцелевшей шлюпке.