Читаем Юный техник, 2000 № 12 полностью

Дело в том, что высокая концентрация соединений железа в морской воле способствует росту фитопланктона и других мелких водорослей. Они же, в свою очередь, поглощают углекислый таз из атмосферы. Эксперименты призваны выяснить, что происходит с этими водорослями далее. Если они, отмирая, погружаются на дно, то могут служить своего рода накопителями углекислого газа и тем самым уменьшать вызываемый ими парниковый эффект.

Если же их еще на поверхности океана поедают бактерии или мелкая морская фауна, то в итоге аккумулированный ими газ скорее всего снова попадает в атмосферу. И тогда подкормка фитопланктона теряет практический смысл.

ПОСЛЕДНИЙ ИЗ ЧЕТВЕРКИ. Запуск американского космического инфракрасного телескопа (СИРТФ) откладывается на несколько месяцев. Задержка, по словам официальных лиц, вызвана техническими проблемами, которые возникли при создании одного из трех инструментов, входящих в состав уникального орбитального научного комплекса. Согласно заявлению представителя Национального управления по аэронавтике и исследованию космического пространства, СИРТФ не удастся запустить в декабре 2001 года, как изначально планировалось, и он окажется на орбите на несколько месяцев позже.

СИРТФ станет последней из космических «Великих обсерваторий» НАСА. В их число входят орбитальный телескоп «Хаббл», гамма-обсерватория «Комптон» и рентгеновский телескоп «Чандра».

<p>ОДНА ПУШКА — СТО СТВОЛОВ!</p>

В фильме «Хищник» знаменитый Арнольд Шварценеггер и его товарищи борются с кровожадным инопланетным охотником-невидимкой с помощью тяжелого оружия, у которого целых шесть стволов. Это американский пулемет «Миниган». Конечно, только в кино можно вести стрельбу из такой громадины с рук. На самом же деле «Миниганы» предназначены для установки на военной технике, например, на боевых вертолетах. Располагает подобным оружием и российская боевая авиация.

Однако идею многоствольного оружия нельзя считать современной. «Многостволки» появились еще в древности, причем история оружия со многими стволами весьма поучительна.

Мысленно перенесемся в Западную Европу XIV столетия. На полях сражений все чаще появляется невиданное доселе оружие — бомбарды и ручницы, с ужасным грохотом и клубами черного дыма бросающие в ошеломленного неприятеля каменные ядра и свинцовые пули. Но и самим пушкарям и стрелкам новое оружие доставляло массу хлопот.

Представим, что мы собрались стрелять из старинного ружья — ручницы. Прежде всего нам надо поставить свое оружие дулом вверх. Затем насыпать в ствол строго определенное количество пороха — если положим больше, чем надо, то ружье может разорваться в руках. Потом надо закатить в ствол пулю из железа или свинца, положить пыж (тогда это была деревянная пробка) и все утрамбовать шомполом. Теперь наше оружие готово к стрельбе, и его можно направить на неприятеля. Прицеливаться не пытаемся — ведь у нашего ружья пока еще нет даже мушки.

И вот враг — предположим, это закованный с ног до головы в сверкающее железо рыцарь верхом на огромном боевом коне, несущийся на нас во весь опор с длинным копьем наперевес, — приблизился на расстояние выстрела. Не стоит искать пальцем привычный спусковой крючок, спусковые механизмы появятся только в следующем, XV столетии. А нам пока надо запастись или специально обработанной веревкой — фитилем, или металлическим прутком. Фитиль надо поджечь, а железный стержень — нагреть. Кстати, спичек тоже еще нет, а огонь тогда добывали, ударяя кремнем по какой-нибудь железке, как в сказке Андерсена «Огниво»…

Ну, ладно, сами мы огонь добывать не станем — пусть ручницу через специальное отверстие в стволе подожжет помощник (кстати, в действительности так часто и делали). Вспышка огня страшный грохот, от которого закладывает уши, черные клубы едкого дыма…

Что-то с силой бьет в плечо так, что синяк наверняка обеспечен. Отдача… Извините, забыли предупредить: в те времена не прижимали приклад к плечу, а зажимали его под мышкой.

Еще вот этот крюк — да, да, вот тут, под стволом, надо было упереть его в крепостную стену или в большой щит, который ставили на специальных подпорках, чтобы не пришлось держать еще и его.

Многоствольное орудие. ХVII век.

А что же наш противник? Если мы в него не попали, то будем надеяться, что его лошадь пала от разрыва сердца, испугавшись ужасного грохота. Если же у нее оказались крепкие нервы — извините.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Рахманинов
Рахманинов

Книга о выдающемся музыканте XX века, чьё уникальное творчество (великий композитор, блестящий пианист, вдумчивый дирижёр,) давно покорило материки и народы, а громкая слава и популярность исполнительства могут соперничать лишь с мировой славой П. И. Чайковского. «Странствующий музыкант» — так с юности повторял Сергей Рахманинов. Бесприютное детство, неустроенная жизнь, скитания из дома в дом: Зверев, Сатины, временное пристанище у друзей, комнаты внаём… Те же скитания и внутри личной жизни. На чужбине он как будто напророчил сам себе знакомое поприще — стал скитальцем, странствующим музыкантом, который принёс с собой русский мелос и русскую душу, без которых не мог сочинять. Судьба отечества не могла не задевать его «заграничной жизни». Помощь русским по всему миру, посылки нуждающимся, пожертвования на оборону и Красную армию — всех благодеяний музыканта не перечислить. Но главное — музыка Рахманинова поддерживала людские души. Соединяя их в годины беды и победы, автор книги сумел ёмко и выразительно воссоздать образ музыканта и Человека с большой буквы.знак информационной продукции 16 +

Сергей Романович Федякин

Музыка / Прочее / Документальное / Биографии и Мемуары
История мировой культуры
История мировой культуры

Михаил Леонович Гаспаров (1935–2005) – выдающийся отечественный литературовед и филолог-классик, переводчик, стиховед. Академик, доктор филологических наук.В настоящее издание вошло единственное ненаучное произведение Гаспарова – «Записи и выписки», которое представляет собой соединенные вместе воспоминания, портреты современников, стиховедческие штудии. Кроме того, Гаспаров представлен в книге и как переводчик. «Жизнь двенадцати цезарей» Гая Светония Транквилла и «Рассказы Геродота о греко-персидских войнах и еще о многом другом» читаются, благодаря таланту Гаспарова, как захватывающие и увлекательные для современного читателя произведения.В формате a4.pdf сохранен издательский макет.

Анатолий Алексеевич Горелов , Михаил Леонович Гаспаров , Татьяна Михайловна Колядич , Федор Сергеевич Капица

История / Литературоведение / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Словари и Энциклопедии