Юный техник, 2002 № 08

— Я — программа?

— Ты — Женя Сазонов. А это — твой кот.

Мирон замурлыкал еще громче и посмотрел мне в глаза. Какая, мол, я программа.

— Смысл?

— Разве справедливо, когда лучшие уходят первыми? У тебя в запасе было еще лет пятьдесят. Мы отвоевали тебя у старухи.

— Почему именно я?

— Конференция в Гааге. Для того ее и устроили: золотой фонд…

Вам часто по жизни намекают, что вы — гений? Мне вот первый раз. И надо же — посмертно!

— Я первый?

— Второй.

— Это все — дорого?

— Недешево.

— Могу я отказаться?

— Можешь.

— И что? Меня отключат?

— Бог с тобой. Конечно, нет. Но ты же сам не захочешь сидеть без дела.

— Откуда Мирон?

— Память плюс воображение. При жизни это не нужно. А теперь информация высвобождается.

— Кем я буду?

— Полноценным гражданином со всеми правами и обязанностями. Любой страны по выбору. Захочешь — не одной.

— Спасибо, — вздыхаю. — Мне как-то и старой хватит… Хотя…

— А путешествовать я смогу?

Дядя Леня встал.

— Пойдем.

И терпеливо дождался, пока я натяну свою рубашку, джинсы и ботинки. Наверное, можно было просто пожелать, чтобы все это на мне наросло.

Память, значит. Память мне подсказывала, что живу я, к примеру, в двухкомнатной «хрущевке». Хм. Живу…

А снаружи не было города. Склон, река, поле и лес. На реке два острова, один зарос ивняком и ольхой, другой почти нет, зато там высилось какое-то строение (церковь? башня?).

И все такое… величественное, вековое. Вполне фэнтезийный пейзаж. Я, забыл сказать, обожаю фэнтези. А вы?

Однако пейзаж простирался не дальше речного изгиба, а за ним, на том берегу, гигантским механическим пауком взметнулась теплоэлектростанция.

Выглядел паук дружелюбно. Блестел многочисленными глазами. И еще я понял — не работает ничего. Заброшено. Безлюдное Пространство.

— Странно, — проронил я.

— Что? — отозвался дядя Леня.

— Откуда вы узнали? Ну, книжки. Но про станцию я не говорил.

— Это не мы. Идет второй этап. Исполнение желаний.

— Да? И в чем ловушка?

— Ни в чем. Ты творишь сам.

Я оглянулся на дом — и очередной сюрприз. Наш двор существовал, но тоже не остался прежним. Дом напротив сделался намного старше, сталинских времен, и подворотня стала настоящей полукруглой аркой. И главное: за ней бежала к горизонту бесконечная кленовая аллея. А там, в самой дали, кто-то вроде бы скакал верхом.

— А…

Я замялся.

— Спрашивай, спрашивай.

— А себя изменить — можно?

— Попробуй.

— А лишний вес убрать?

— Попробуй.

Я не успел. Налетел шум, не знаю даже, с чем сравнить. Со свистом Соловья-разбойника?

Мы с дядей Леней запрокинули головы. С неба спускался космический корабль, заходя на посадку где-то позади паука.

— Там что, космодром?

— Прокатимся? — заговорщицки пригласил дядя Леня.

Прокатились. Когда шли обратно, я молчал. Заталкивал мысли в голову, как тесто в кастрюлю.

— То, что сейчас было… Я это выдумал, да?

— Вряд ли. Фантазии не хватит.

— А тогда что?

— Слышал слово — «микрокосм»?

— Слышал.

— Можно сказать так: Женя Сазонов — верхушка айсберга, а под водой — все времена, планеты, страны, люди. Чтобы это проявилось, нужны особые условия. Гипноз, творчество.

— Я понял. Что-то типа голограммы. В каждой части — целое.

Дядя Леня крякнул.

— Было, было такое сравнение. Нас, кажется, ждут.

Нас ждали.

— Здравствуй, Женя. Меня зовут пани Ирэна.

— Вы коллега дяди Лени?

— Скорее — твоя.

— Извините, вас тоже… машиной?

— О, нет! — Пани мило улыбнулась. — Рак легких. Много курила.

— Как вам здесь?

— Лучше, чем ничего, — она аккуратно стряхнула пепел. — К тому же… Первым делом я сбросила лет двадцать пять.

— Вы очень красивая.

— А ты очень обходительный. Кто твои родители?

— У меня папа.

— А мама?..

— Нет.

— Прости, я стара и бесцеремонна. А девушка есть?

— Есть.

Я и сам временами этому удивляюсь. Удивлялся…

— Хочешь с ними поговорить? — предложил дядя Леня. Может, у него все мои мысли куда-то там выводятся?

— А как?

— Прямо сюда приведем. Как я пришел.

— Нет, пока не надо.

Пани обняла меня за плечи и прижала. Я снова чуть не разревелся.

— Женя, — мягко начал дядя Леня. — Тяжесть пройдет. Ты ничего не потерял. Просто сменил форму жизни.

Тогда я спросил, что хотел, когда видел квазары и когда пролетал над Бородинской битвой, но все время забывал.

— Как здесь все умещается? Столько информации?

— Ты удивишься, но мы не знаем, — ответил дядя Леня.

— То есть?

— Пока — лишь догадки. Самая абсурдная, но наиболее верная… Образно говоря, твою душу удалось задержать на Земле.

Дядя Леня прервался. Он ждал реакции, а я — продолжения. Он сдался первым.

— Айсберг тает. До сих пор все пытались отсрочить таяние. А мы перевели в иное состояние.

— Смысл? Кроме обмана старухи и визита в подсознание?

— Возможно, новый этап эволюции.

— А если нет?

Дядя Леня картинно развел руками.

Я почему-то представил, как он это делает на самом деле — в кресле перед монитором и в перчатках с датчиками. Или что там у них.

— Значит, душу — как бабочку сачком. Живи, мол, в прозрачном ящике, больно ты редкая. Авось еще разводить тебя научимся. Непорочным виртуальным зачатием.

— Женя, — это пани Ирэна.

— Ну что — Женя? Вы-то хоть должны меня понять!

— У них, вероятно, не было права. Но и у тебя нет права их судить.