Юрей теу

Петти внезапно захлестнула приятная волна детских воспоминаний, на секунду подарив ей иллюзию счастья и забвения. Но кошмарная реальность вновь дала ей о себе знать, вытолкнув из призрачного корабля детства в бушующие воды инфернального мрака.

Невинная игрушка вдруг ожила в ее руках и глухо рыча, вцепилась в нее алюминиевым крюком.

— Сдохни, дешевая сука! — оскалив крошечную пасть, начиненную рядами острых иголок, замычал медведь.

— А-а-а-а-а, господи, за что мне все это?! — истерично завизжала Петти и отшвырнула ожившую игрушку в сторону. Ударившись о бетонную стену, плюшевый медведь издал глухой рык и…в темнице снова воцарилась тьма.

Быстро сориентировавшись в темноте, Петти нащупала рукой дверь и, выскочив из камеры в коридор, поспешно захлопнула за собой дверь. За ее спиной послышалось недовольное сопение и рычание побитого медвежонка. Он беспомощно ползал по полу и обиженно бормотал:

— Сука, дешевая сука, ты все равно скоро сдохнешь.

— Спасибо, малыш, ты такой добрый, — усмехнулась сквозь слезы Петти.

Но тут ее внимание привлекли яркие блики света, промелькнувшие в конце коридора. Петти показалось, что кто-то идет ей навстречу с фонарем в руках.

— Ребята… Виджэй… Арнфрид, это вы? — решив сначала, что свет идет от объектива фотоаппарата, воскликнула Петти.

Ей никто не ответил. Но, маячивший вдалеке свет приближался. И вот Петти уже могла рассмотреть, кто шел ей навстречу. К ее удивлению это оказались ни ее свихнутые друзья, а юная девочка лет двенадцати. Смотря прямо перед собой немигающими глазами, она медленно приближалась к Петти. Ее хрупкие руки были вытянуты вперед, а на открытых ладонях лежал овальный предмет, издающий тусклое неравномерное свечение.

Собрав остатки мужества, Петти подождала, когда девочка приблизиться к ней и неуверенно спросила ее:

— Кто ты, дитя?

Девочка подняла кудрявую головку и, тряхнув роскошными синими бантами, вполне дружелюбно ответила:

— Я твоя дочь.

— Сильвия? — не сразу осознав, кто перед ней стоит, сделала ей шаг навстречу Петти. Но в следующую же секунду, она отпрыгнула назад и с ужасом взглянула на девочку.

— Ты не можешь быть моей дочерью. Ты всего лишь привидение! — ломающимися от рыданий губами, прошептала Петти.

— Как скажешь, мама, — согласно кивнула головкой девочка. При этом ее темно-синие глаза налились слезами, а уголки пухлых губ грустно опустились вниз.

— Моя дочь умерла внутри меня, так и не родившись, — не зная зачем, объяснила Петти привидению.

— Я знаю, но я все равно твоя дочь, — сгорбившись, захлюпала носом девочка.

Только сейчас Петти рассмотрела, что она одета в белое старомодное платье, заляпанное грязными пятнами засохшей крови.

— Что с тобой случилась…Сильвия? — неожиданно для самой себя, назвала она ее именем своей не рожденной дочери.

— Меня похитил плохой дядя. Он долго держал меня в темноте, а потом вырезал мое сердце, — роняя на платье крупные слезы, заплакало привидение.

Петти, наученная горьким опытом с плюшевым медвежонком, подавила в себе жалость к привидению и лишь поинтересовалась:

— Когда это с тобой случилось, милая?

— Месяц назад, — заставила она ужаснуться Петти своим ответом.

Месяц назад Петти потеряла свою дочь! Это странное совпадение навело ее на мысль о том, что привидения питаются ее мыслями и эмоциями. Возможно, эта тюрьма и все эти привидения были всего лишь плодом ее фантазии и жили лишь в ее голове? А может быть, она просто спала, и ей снился очередной кошмарный сон, не имеющий начала и конца? Так это было или нет, Петти Чарли не знала и пока пыталась удержаться на крыше ускользающей реальности.

— Тебе больно? — глядя с состраданием на рыдающую девочку, спросила Петти.

— Уже нет, мама. Мое сердце греет меня, — поднося к глазам Петти светящийся неровным светом предмет, улыбнулась сквозь слезы девочка. То, что Петти поначалу приняла за объектив и фонарь, оказалось человеческим сердцем. На вид оно было живое и нервно пульсировало, издавая мерцающий свет.

— Кто с тобой мог сделать такое, дитя мое? — с болью в голосе простонала Петти и, не выдержав, прикусила зубами ладонь. Внутри у нее все переворачивалось и ей показалось, что это было ее сердце, вырезанное неведомым извергом из ее груди.

— Это сделал он, мама! — украдкой кивнула девочка вперед и, вжав кудрявую головку в плечи, попятилась назад.

Петти обернулась назад и ничего не увидела кроме темноты.

— Сильвия? — заметалась она по сторонам, потеряв девочку из вида. Но ее и след простыл.