Юрьев день

Во дворец мы доехали за четверть часа, Ники за руль не рвался. По дороге он, кажется, немного пришел в себя, и я для усиления воспитательного воздействия захватил его с собой на встречу с отцом, но она не удалась. Дорогой папа уже успел принять за воротник, а в таком состоянии пытаться что-либо доказать ему бесполезно. Ну, Черевин, ну, гад!

Хотя, похоже, оно и к лучшему – во всяком случае, не так плохо. Я был не очень готов к лекции о вреде пьянства для людей с ишемической болезнью сердца. Просто потому, что и в этой, и в прошлой жизни сам почти не пил, а после инфаркта вообще перешел в режим абсолютной трезвости, и мне не было нужды специально изучать именно эти стороны профилактики – я же, в конце концов, не первый президент России. А тут еще Николай отчебучил такое, что у меня из головы на время вылетели мысли о вреде пьянства.

– Пошли погуляем, погода прекрасная, – предложил он сразу после ужина. И, как только мы оказались в парке, выдал:

– Я знаю, ты почти все можешь, если захочешь. Так вот, кроме тебя, мне за помощью в одном очень личном деле обратиться не к кому.

– Не вопрос, помогу, – пожал плечами я, – а что стряслось-то? У тебя с Веркой Урусовой что-то пошло не так?

– Да при чем она тут? – скривился Николай. – Я о другом – можешь ли ты организовать передачу моего письма Маргарите таким образом, чтобы о самом письме не знал вообще никто, а прочитала его только сама Рита?

– Ну, насчет «вообще никто» ты загнул. Сам же про него будешь знать! И я тоже. Плюс как минимум тот человек, что твое письмо доставит. Насчет чтения – вот тут согласен. Если, разумеется, ты мне расскажешь, что там собираешься писать.

– Ну… ничего особенного… напишу, что помню о ней. Пытаюсь придумать, когда и как мы снова встретимся… Да неважно, дам я тебе это письмо прочитать перед отправкой!

– Доставить письмо можно, – вздохнул я, – но вот что тебе, дорогой брат, следует знать.

После чего прочел ему краткую лекцию о гемофилии, отдельно уточнив, что, раз Вилли и Генрих здоровы, их мать Виктория, скорее всего, болезнь не разносит. И, наверное, ее дочери тоже. Но мало ли? Наследственность – дело темное.

Николай не стал возмущенно орать о высокой платоничности своих чувств и нежелании жениться, а спросил:

– У тебя есть предложения?

– Есть. Пиши своей Рите, со временем, если не передумаешь, женись на ней, я постараюсь сообразить, как нейтрализовать маман. Но коли сын родится гемофиликом – лично убедишь отца исключить его из цепочки престолонаследия! Или сам это сделаешь, если, не приведи господь, с отцом к тому времени что-нибудь случится.

Глава 21

Увы, агитатор за трезвость из меня получился так себе. Отец пообещал – мол, он будет себя ограничивать, но было видно, что на самом деле его величество просто станет иметь в виду – приняв на грудь, мне лучше не показываться. Да и больно быстро он свернул тему разговора со своего здоровья на дирижабль.

– Хорошее вы с братом дело подняли, – заявил родитель, – замечательная машина получилась. Правда, зря вы его к колонне привязывали, на будущее имейте в виду. Лучше немного в стороне соорудите что-нибудь специально для дирижабля. Вот только можно как-нибудь сделать, чтобы места в нем стало побольше, а сам он летал подальше? Хотя бы до Москвы мог добраться, а лучше так прямо сразу до Крыма.

– Можно, – вздохнул я, – но только если его наполнить гелием. Ученики Менделеева уже нашли, где он содержится, осталось придумать, как организовать добычу и транспортировку этого газа. Но если не вложить дополнительных средств, дело может затянуться лет на десять.

– Всем деньги нужны, не одному тебе, – поморщился император. – Вот придумал бы, где их взять!

Самое интересное, что это я уже придумал, причем давно, еще в детстве. Но тогда поделать я ничего не мог, а сейчас, раз уж отец сам ко мне обратился, можно попробовать.

Только попав в это время и даже еще не начав говорить, я уже иногда задумывался о путях улучшения своего финансового положения. В принципе, оно у великого князя и так должно быть неплохим – двести тысяч в год казна платит только за факт существования этой фигуры. Однако надо учесть, что не меньше трети этой суммы уйдет на статусные расходы, коих избежать, скорее всего, не удастся. В общем, как сказал в романе «Граф Монте-Кристо» один добрый человек, «это деньги, но не капитал». После чего он тяжело вздохнул и зарезал ювелира. Так вот, мое положение даже немного хуже – резать некого, а в остальном все как в книге.