Юридическая психология

Метастазы корысти паразитируют на безграничности человеческого потребительства. Соображения материальной выгоды связываются с рядом личностно-престижных обстоятельств — групповым статусом, имиджем, положением в микросреде. Эгоистические устремления могут обрастать псевдосоциальными мотивами. В условиях нарушенных хозяйственных механизмов хищения нередко связываются не только с личной материальной выгодой, но и с хозяйственной необходимостью.

Корыстные преступления связаны не с отдельными корыстными мотивами, а с общей корыстной направленностью личности, которая и выступает как системообразующий фактор поведения личности. Причины корыстных преступлений следует искать не в корыстной мотивации, а в тех факторах, которые формируют корыстные установки личности.

У корыстного преступника обычно сформирован особый тип поведения — ситуативная зависимость поведения, установка на совершение криминальных действий в любой ситуации ослабленного социального контроля. Вор — обычно не временно оступившийся человек, а человек нечестный, личность с системой устойчивых, негативных качеств, сформированных, как правило, в условиях отвержения моральных норм в семье и микросреде, в условиях нужды и социального отвержения.

Здесь мы сталкиваемся с проблемой социального отчуждения личности, формированием у нее враждебных отношений к социуму; формированием у личности преимущественной ориентации лишь на внутренние критерии в оценке своего поведения. В результате личность становится неспособной оценивать объекты и явления вне собственных интересов. Если мелкие хищения иногда бывают обусловлены нуждой, материальными недостатками, то крупные, как правило, связаны с повышенным уровнем притязаний, гиперсамоутверждением, со стремлением доминировать в окружающей среде.

Психология безудержной наживы формируется на почве правовой безнаказанности. Противоправное завладение имуществом, многократное занижение стоимости приватизируемых объектов, насильственное устранение конкурентов стали массовыми явлениями. Такова плата за пассивность власти, за ее неспособность обеспечить необходимый социальный контроль над социальными процессами. Ослабление правовой регуляции, юридической ответственности за правонарушающее поведение в сфере экономических отношений ведет к резкому возрастанию и примитивно-вульгарных форм экономических посягательств, имеющих откровенно циничный характер. В мошеннических целях создаются многочисленные лжехозяйствующие субъекты, получающие предоплату и бесследно исчезающие. Бесчисленны элементарные нарушения хозяйственных договоров. Судебное же преследование правонарушителей крайне затруднено перегруженностью гражданских судов. Резко возросло противоправное завладение средствами контрагента. Дача взятки становится нормой поведения хозяйствующего субъекта.

Формирующийся в стране корпус предпринимателей дает пока еще значительную долю правонарушителей. Часть из них смыкается с недобросовестными зарубежными коммерсантами и, предавая национальные интересы, почти бесконтрольно вывозит из страны ее сырьевые богатства, другая часть занимается спекулятивными сделками. Наиболее же социально вредная часть нуворишей образует мощные преступные синдикаты, подчиняющие себе соответствующие государственные экономические структуры.

Саморегуляция общественных процессов в сфере экономики невозможна без хорошо отработанного социального (правового и нравственного) контроля.

Широкое распространение служебно-корыстная преступность получила в банковской системе и в отношении банковской системы: обман кредиторов посредством представления в банк ложных сведений об имуществе, фальшивых балансов, создание фиктивных коммерческих предприятий и т. п. Многочисленны правонарушения служебно-корыстного типа в сфере приватизации государственного имущества, в деятельности акционерных обществ, при объявлении предприятий банкротами. Многочисленны случаи мошеннического завладения имуществом граждан и юридических лиц, незаконного завладения уставными капиталами акционерных обществ.

Представляет интерес типология корыстных преступников по мотивационным критериям[128].

«Утверждающийся» («самоутверждающийся») тип, для которого смысл преступного поведения заключается в утверждении себя на социальном, социально-психологическом или индивидуальном уровнях. Естественно, здесь присутствует и корыстный мотив, выступающий как сопутствующий, во многих случаях равнозначный. То есть здесь налицо полимотивность поведения.

Владение, распоряжение похищенным является средством утверждения личности. Особенно ярко это проявляется в преступных действиях молодых людей, когда они таким образом завладевают престижными вещами.

Мотив утверждения на социально-психологическом уровне имеет место тогда, когда подросток совершает кражу или грабеж, чтобы быть принятым в референтную для него неформальную асоциальную группу.