Юрий Андропов и Владимир Путин. На пути к возрождению

Несколько риторических фигур заведомо рассчитаны на эмоциональный отклик слушателя: «Все мы, кто находится сегодня у власти, получим на это моральное право только в том случае, если хоть что-нибудь сделаем для улучшения жизни народа»; «Те, кто сегодня занимается посевной, или те, у кого не хватает топлива для того, чтобы собрать урожай, меня прекрасно поймут»; «Я благодарен рядовым гражданам прежде всего за ту поддержку, которую я ощущаю»; «Если правительство действует успешно на основных направлениях своей деятельности, то тогда правительство не может не встречать поддержку населения, поддержку народа, простого человека».

Нынешняя власть таким образом осмысливается как воплощение «государства российского» — образа, выпестованного со времен Н. Карамзина. Созвучие державнической традиции выражается в ряде деклараций Путина: «Целью нашей политики является укрепление российской государственности»; «Россия очень важна для мирового сообщества. Но она сохранит такое качество только до тех пор, пока останется сильной»; «Мы будем привлекательны для Запада только в том случае, если будем полноценным, сильным государством»; «Мы не решим никаких проблем в условиях распада государства».

Чаще, чем другие политики, Владимир Путин задает риторические вопросы, которые являются способом утверждения власти над аудиторией. «Разве можно вести политические разговоры с террористами?»; «А тогда возникает вопрос: зачем он нам вообще нужен в качестве переговорщика?»; «Если ценой этих отношений (с международным сообществом. — «Эксперт») является распад нашего государства, то зачем такие отношения?»; «Как можно обеспечить армию на Северном Кавказе, если у нас нет доходов в бюджет?»; «Неужели это (введение повышенных пошлин на экспорт газа. — «Эксперт») нельзя сделать своевременно? Конечно, можно. Почему не сделали? Я думаю, что просто дали заработать экспортерам»; «Такой принцип формирования коалиционного правительства возможен, когда есть устойчивые политические партии. С кем в этом смысле можно работать, кроме коммунистической партии? Но тогда какое же это коалиционное правительство?».

Подводя итог нашим наблюдениям за коммуникативными тактиками и. о. президента, выделим их наиболее важные грани.

Во-первых, нацеленность на создание широкого фронта социальной поддержки с использованием ностальгических воспоминаний и легко узнаваемых образов прошлого (дореволюционного и, главным образом, советского).

Во-вторых, декларирование идейных ценностей, обещающих придать человеческое измерение либерально-рыночной системе.

В-третьих, последовательная подготовка общественного мнения к жестким решениям, которые могут быть продиктованы экономической либо политической целесообразностью.

Приведем также характерный пассаж из комментария итальянской газеты «Стампа»: