Юрий Андропов и Владимир Путин. На пути к возрождению

Договорившись с Китаем о стратегическом партнерстве (которое тем не менее не предусматривает создания военно-политического союза), Путин убил сразу нескольких зайцев. Наблюдатели отметили, что 2 из 5 подписанных в Пекине документов носят антиамериканскую направленность. Переговоры о создании азиатской системы ПРО, даже если они носили сугубо пропагандистский характер, не могли не насторожить военных экспертов США. Как в Москве во время визита Б. Клинтона, так и на Окинаве Путин показал уходящему президенту («хромой утке», как принято говорить в США), что он умеет твердо стоять на своем и говорить американской стороне категорическое «нет». Переговоры в Москве, саммит на Окинаве и безрезультатные переговоры по ближневосточному урегулированию в Кемп-Дэвиде большинство зарубежных наблюдателей назвали поражением Клинтона, который в преддверии своего ухода с поста хотел бы, но не смог добиться ни одной внешнеполитической победы.

Немаловажным направлением является увеличение торгово-экономических объемов двустороннего сотрудничества с Китаем. Понимая, что КНР является «старшим братом» для КНДР, Путин тактически грамотно согласовал с Пекином последующие шаги, которые принесли ему первые дипломатические лавры. Прорвав многолетнюю самоизоляцию Северной Кореи, где Путин был принят как национальный герой, он выложил на стол переговоров в Японии очень сильный козырь — заявил о готовности КНДР отказаться от собственных ракетно-ядерных технологий (в подтексте: вполне достаточно и российских ракет).

Эта сенсация вызвала цепную реакцию успеха российского президента: почти все лидеры «семерки» в высшей мере комплиментарно отозвались о его инициативах и высказались за подписание договора СНВ-3 на основе действующего договора о ПРО, Г. Шредер официально предложил включить Россию в состав «восьмерки», Клинтон ввиду резко меняющегося расклада сил в пользу России и Путина согласился вести дальнейшие переговоры в рамках действующего договора о ПРО, — что само по себе еще одна победа Путина. Успех был закреплен и в шести двусторонних встречах Путина с президентами «семерки». Дополнительную симпатию канцлера Г. Шредера вызвало то обстоятельство, что Путин ни разу не заговорил о списании или реструктуризации российского долга Германии.

Путину удалось то, на что было очень мало шансов: снять с повестки обсуждение чеченской тематики, — он повел разговор о глобальных угрозах терроризма и экстремизма по «дуге нестабильности» от Филиппин до Косова, с центром в Афганистане. К обсуждению этой проблемы российский президент основательно подготовился еще во время саммита «шанхайской пятерки», и есть основания полагать, что, например, решение создать в Таджикистане на постоянной основе российскую военную базу или заключение долгосрочного договора о мире и сотрудничестве с Киргизией диктовались долгосрочными прогнозами и анализом реальных угроз, исходящих от афганских и иных моджахедов. В том же ряду стоят и его заявление о возможном нанесении превентивных ударов по талибам. Кредо Путина четко выражено в следующих его словах:

«Новый вид угрозы для безопасности страны — это международный терроризм. России предопределена активная роль в глобальных процессах на Евразийском континенте. Эту роль может играть только сильное государство. Стратегические направления развития Вооруженных Сил России — обеспечение глобальной безопасности, предотвращение локальных конфликтов, участие в миротворческих операциях».

Враждебно или скептически настроенные СМИ пытались муссировать тему прохладных отношений между Путиным и Шираком, однако полный анализ проведенного саммита показывает, что это не так. Позиция Франции тоже стала меняться, и Путин посетил Париж в октябре по приглашению Ширака.

Путину удалось закрепить внешнеполитические успехи на азиатском направлении во время официальных визитов в Токио и в Улан-Батор. Интенсивность контактов с руководством Японии в последнее время нарастает, что несомненно приведет и к росту взаимовыгодных экономических обменов, и к продвижению на пути подписания полномасштабного Договора о мире. Однако камнем преткновения по-прежнему будет судьба четырех японских островов. Вполне возможно паллиативное решение, например, договор о совместном экономическом и хозяйственном освоении этих спорных территорий. Не случайно совпала по времени с визитом Путина на Окинаву и презентация А. Чубайсом масштабного проекта строительства энергомоста с Сахалина в Японию, стоимостью 10 млрд. долл.