Юрий Андропов. На пути к власти

В своем письме первому секретарю ЦК ВЛКСМ Н.А. Михайлову от 13 марта 1942 г. Андропов написал: «Тут и есть самый настоящий фронт» (РГАСПИ. Ф. М-1. Оп. 53. Д. 186. Л. 26). Комсомольский руководитель носил армейскую форму: шинель, гимнастерка, брюки, сапоги, фуражка. Андропов лично сопровождал многие группы для отправки в тыл врага. Так, в июле 1943 г. большая группа разведчиков отправилась из Беломорска в расположение 7-й армии в Ленинградскую область – до станции Оять Кировской железной дороги, ближайшей к полевому аэродрому, с которого осуществлялась заброска разведчиков в глубокий тыл врага. В воинских частях они размещались в землянках, где ожидали вылета самолетов, часто под бомбежкой. Прямо на передовой состоялась встреча Андропова с Федором Вайгановым, бывшим инструктором ЦК ЛКСМ, политработником воинской части. В июне 1944 г., когда Андропов сопровождал группу на полевой аэродром в поселок Девятины Вологодской области для отправки в Шелтозерский район, было получено сообщение о начале наступления морских пехотинцев Онежской военной флотилии на Петрозаводск (Чекисты Карелии, 1986: 56–58, 60). Он стал первым представителем руководства республики, прибывшим в освобожденный Петрозаводск. Установлено, что Андропов прибыл в Петрозаводск вечером 28 июня на катере Онежской военной флотилии из Вытегры (Гольденберг, Шлейкин, 2016: 35).

По указанию командующего Онежской флотилией капитана 1-го ранга Н.В. Антонова в городе сразу же был развешан приказ: по праву старшего по званию и должности он берет на себя всю полноту военной и гражданской власти в Петрозаводске. Даже к таким деталям Г.Н. Куприянов относился крайне ревниво, утверждая, что именно он первым из руководства республики добрался до Петрозаводска, а Андропов якобы прибыл в освобожденную столицу вечером 29 июня в составе 368-й дивизии и стал его «единственным помощником по гражданским делам», так как только вечером 30 июня прибыла группа работников горкома партии, а через 2–3 дня – аппарат ЦК и Совнаркома республики (см.: Куприянов, 1972: 346, 349, 351–352).

В воспоминаниях Г.Н. Куприянова нередко выпячивается его собственная роль как руководителя партизанского движения в Карелии. В Личном листке по учету кадров, датированным 26 ноября 1946 г., в графе «Участвовал ли в партизанском движении и подпольной работе» он собственноручно записал: «Руководил партизанским движением и подпольной работой на территории КФССР, временно оккупированной немцами и финнами в 1941–1944 гг. (сам на оккупированной территории не был)» (РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 100. Д. 206573. Л. 4. Личное дело Куприянова Г.Н.). 25 октября 1941 г. решением бюро ЦК Компартии руководство партизанскими отрядами Карелии было передано НКВД республики (четвертому отделу). Основную оперативную работу по организации партизанского движения выполняли не партийные руководители, а органы госбезопасности. В июне 1942 г. был организован штаб партизанского движения при Военном совете Карельского фронта, который подчинялся Центральному штабу партизанского движения при Ставке Верховного главнокомандования, созданному 30 мая 1942 г. ЦШПД возглавлял П.К. Пономаренко.

В описаниях партийного руководства партизанским движением нередко проявлялись надуманные сюжеты. В первом варианте рукописи книги «За линией Карельского фронта» ее автор утверждал, что «в вещевом мешке каждого партизана, уходившего в тыл врага на задание, непременно был томик «Краткого курса истории ВКП(б)»… Большого труда партизанам стоило убедить автора в необходимости снять это нелепое утверждение» (цит. по: Гнетнев, 2011: 7). В изложении бывшего политрука, помощника комиссара по комсомолу партизанского отряда «Железняк» С.П. Татаурщикова этот эпизод представлен следующим образом: «Еле убедил. Говорю: Ну не было такого, Геннадий Николаевич! Ведь каждая иголка на счету. Я даже свой кольт в походы перестал носить, а вы с «историей партии»… А ведь генерал Куприянов, в числе других руководил партизанским движением, считался авторитетом в истории войны на территории Карелии и лучше многих знал предмет, о котором писал…» (там же). Конечно, странный факт, когда читаешь и сопоставляешь с ним боевые донесения о походах партизанских отрядов в тыл врага. Например, в донесении отряда «Боевые друзья» о дальнем месячном походе, включая территорию Финляндии, отмечалось, что во время выхода партизан в этот рейд груз партизана достигал 50–55 кг (РГАСПИ. Ф. М-1. Оп. 53. Д. 188. Л. 188). Несомненно, все это было известно генерал-майору Куприянову. Тогда где мотив подобного приукрашивания военной действительности? Может быть, партийному руководителю хотелось показать успешные результаты работы спецшколы ЦК Компартии республики в Беломорске, готовившей кадры для отправки в тыл врага, в учебной программе которой изучение «Краткого курса истории ВКП(б)» занимало почти вдвое больше времени, чем военная и специальная подготовка?