Юрий Андропов. Последняя надежда режима.

Началась переброска спецподразделений в Афганистан. О спе­цоперации не поставили в известность ни военных советников, ни даже посла.

Андропов приказал доставить Бабрака Кармаля в Москву.

-Власть в стране решено было передать в руки Бабрака Карма­ля, — писал Крючков. — Его следовало доставить в Кабул из Чехосло­вакии».

За Кармалем поехал сам Крючков. Но когда он уже был и Пра­ге, позвонил Андропов:

- Слушай, я тут подумал и решил, что тебе не нужно самому встречаться с Кармалем. Надо еще посмотреть, что из этого выйдет, а тебя мы можем сжечь. Да и вообще, стоит ли сразу выходить на уровень начальника разведки...

Осторожный Андропов не знал, получится ли организовать переворот в Кабуле и поставить во главе страны того, кого выбрали в Москве. А президент Афганистана Хафизулла Амин хотел объясниться с советскими руководителями Он был уверен, что они будут с ним со­трудничать. Амин говорил генералам Горелову и Заплатину:

Помогите встретиться с Леонидом Ильичом Брежневым. Если мне в Москве скажут: уйди — я уйду. Я за должности не держусь. Но дайте мне высказать свою позицию!

26 сентября 1979 года руководителей группы военных советни­ков вызвали в Москву. Перед отъездом они зашли в Амину и попросили ответить на вопрос, который им обязательно должны были задать дома: какова судьба свергнутого Тараки? Что с ним будет дальше?

Амин ответил, что Тараки живет во дворце, вместе со своей женой и братом. Ни один волос с его головы не упадет. Амин попро­сил генералов взять с собой письмо на имя Брежнева. Они согласи­лись, но предупредили советского посла, что Амин обращается непосредственно к генеральному секретарю. В таких случаях посоль­ство оказывается в невыгодном положении, поэтому посол Пузанов сказал: хорошо бы ознакомиться с содержанием письма раньше, чем оно попадет к Брежневу.

— Но для этого нужно было получить письмо в руки, а его все не везут и не везут, — вспоминает генерал Заплатин.

Самолет улетал из Кабула в десять утра. Когда Заплатин и Горелов уже поднялись на трап, появился начальник Главного полити­ческого управления афганской армии и вручил им послание Брежневу в запечатанном конверте. Сотрудники посольства издалека грустно про­водили письмо глазами.

Письмо Амина генералы передали начальнику Генштаба Николаю Васильевичу Огаркову. Главный вопрос, который ставил Амин, — о встрече с Брежневым. Второе — он просил поменять советского посла и главного военного советника. Не потому, что к ним были личные претензии а, скорее, по формальному признаку — оба работали еще при Дауде. Афганцы говорили: они нас не понимают, они с прежним режимом еще не распрощались.

Москва вскоре отзовет и посла Пузанова, и генерала Горело­ва. Не потому, что откликнулась на просьбу Амина а потому, что по­сол и главный военный советник не были поклонниками Бабрака Карма­ля, которого собирались вернуть в Кабул.

21 ноября Пузанов отправился домой. Его сменил Фикрят Ахме­джанович Табеев, который почти двадцать был первым секретарем Та­тарского обкома. Табееву поручили готовить визит Амина в Москву. Это была «операция прикрытия», советские руководители уже подписа­ли президенту Афганистана смертный приговор.

На заседании политбюро ЦК КПСС 6 декабря 1979 да приняли решение согласиться с предложением председателя КГБ Андропова и начальника Генерального штаба Огаркова отправить «для охраны рези­денции Амина» специальный отряд главного разведывательного управ­ления Генштаба «общей численностью около 500 человек в униформе, не раскрывающей его принадлежность к Вооруженным Силам».

«Мусульманский батальон» — это 154-й отдельный отряд специ­ального назначения ГРУ. Этот батальон вместе с чекистами взял по­том штурмом дворец Амина, убив его самого, и его семью, и совет­ского врача, и вообще всех, кто гам находился.

Его подготовка началась еще в мае 1979 года. Занимались этим два офицера главного разведу правления Генштаба — полковник Васи­лий Васильевич Колесников и подполковник Олег Иванович Швец. Разу­меется, цель формирования отдельного боевого подразделения из уз­беков, таджиков и туркмен не раскрывалась. Выходцы из южных рес­публик служили большей частью в строительных или хозяйственных подразделениях, так что понадобилось несколько месяцев подготовки, чтобы сколотить боеспособный отряд. Все выучили несколько слов на фарси и получили афганскую форму, сшитую по привезенному образцу.

Командиром батальона назначили капитана Хабиба Хвлбаева, двое военных разведчиков под другими фамилиями заняли должности заместителя командира батальона и Начальника особого отдела.

10 декабря 1979 года генералу Заплатину позвонили из Моск­вы: ваша дочь просит о немедленной встрече с вами, возвращайтесь. Он тут же вылетел в Москву. Разумеется, его дочь ни к кому не об­ращалась. Заллатина убрали из Кабула, потому что он считал необ­ходимым сотрудничать с Амином. А в Москве приняли иное решение.

Я спрашивал генерала Заплатина:

Представительство военных и КГБ были вроде как он равных Но вы не сумели убедить Москву в своей правотой, а сотрудники КГБ смогли. Они были влиятельнее?