Юрий Богатырев. Чужой среди своих

«Пламенные» студенты ■ «Вольтер, ты и маман!» ■ Шампанское – залог дружбы ■ Почему встает мужчина ■ Анемичная мимика – фирменный знак ■ По рецепту Эйзенштейна ■ Шерочка с Машерочкой ■ Кто воет на луну ■ Незваные гости в татарском стиле ■ Полушубок от дворника ■ Завидный жених ■ Летающий шкаф ■ Творог и кефир ■ Фанатики профессии ■ Доброта не всегда хороша ■ Слезы на Тверской

Еще студенткой ГИТИСа Татьяна Догилева бегала в кинотеатр «Пламя» на площади Восстания, чтобы в очередной раз посмотреть культовую «Неоконченную пьесу для механического пианино». Эта картина стала любимым фильмом ее курса.

Настолько, что все как один бесконечно цитировали героя Богатырева:

– Господи, как я счастлив! Вольтер, ты и маман, больше мне ничего не нужно! Впрочем, еще Глинка.

Именно эту фразу они потом будут к месту и не к месту вставлять в дипломный спектакль по Шекспиру – «Много шума из ничего». И радоваться своему хулиганству. А все потому, что к ним на спектакль тогда пришел Юрий Богатырев.

Он стал для них легендой. Новой звездой, на которую надо было равняться. Горой. О такой карьере они могли только мечтать. Им казалось – нет ничего прекрасней, чем оказаться в обойме Никиты Михалкова.

* * *

А вскоре этот «человек-гора» нежданно-негаданно станет ее партнером по фильму… «Нежданно-негаданно». Впервые они встретились у режиссера Геннадия Мелконяна в гостинице на Мосфильмовской.

Оба старались произвести друг на друга достойное впечатление. А потом выпили шампанское. И как-то быстро подружились.

Актриса вздыхает:

– С Юрой нельзя было не дружить – он был абсолютно очаровательным человеком. Он был талантлив, красив, вежлив и невероятно воспитан. Причем естественно.

Когда в комнату входила любая женщина, даже пожилая костюмерша, он вставал. В первый раз я посмотрела на него с удивлением. И он объяснил: «Я не могу, когда женщина входит, надо вставать». И он действительно вставал. Даже если женщина вползала в рафик, он и там пытался встать! Это было у него абсолютно естественно и искренне.

* * *

Они начали работать. По сценарию у них была любовь. Но… пошли проблемы.

– Режиссер страшно нервничал, везде искал какие-то подвохи, интриги. Материала нам не хватало. И хотя Юра был уже вроде звездой, но его интеллигентность и скромность мешала дать отпор нападкам. А бестактный режиссер мог запросто сказать, что фильм получается хороший, но он все портит. На что Юра вежливо спрашивал:

– Что же, деточка, тебя не устраивает в моей игре?

– Твоя анемичная мимика, – говорил Мелконян актеру МХАТа, где, в общем, не принято «хлопотать лицом».

Но эти проблемы на фильме нас с ним очень подружили. Мы держались друг за друга, потому что нам доставалось обоим. Мы с ним страшно сблизились на этом фильме.

Тогда Догилева, как неопытная актриса, думала, что картина будет ужасающая – по тем скандалам и истерикам, которые закатывал режиссер. Она была настолько уверена, что это плохо, что даже не пошла на премьеру фильма в Дом кино, чтобы избежать позора.

– А Юра пошел, он был мудрее меня. Потом позвонил, говорит: «Ты знаешь, Эйзенштейн прав: кино – это искусство монтажа. Он что-то там смонтировал, и получилось очень даже ничего!»

* * *

Эта дружба продолжилась и после съемок, что нечасто встречается у артистов. Догилева смеется:

– Мы везде ходили с ним как Шерочка с Машерочкой – за ручку, в обнимочку. И даже пошел слушок, что мы вместе. Как-то на телевидении нас кто-то напрямую спросил: «Вы поженились?» Но наши взаимоотношения не были настолько близки…

Уже тогда ее поражало, как он переживал трудные периоды без съемок:

– При мне он держался с юмором, с иронией, искал какие-то другие пути.

Много работал на радио, читал цикл стихов Есенина. Помню, вспоминал, как Качалов читал «Дай, Джим, на счастье лапу мне…». Его удивляло, что Качалов читал стихи так радостно.

– Представляешь, – говорил мне Юра, – человек говорит: «повоем». Как ему плохо, что только выть на луну осталось…

* * *

По словам актрисы, в такие минуты он воспринимал окружающий мир минорно.

– У него были очень тяжелые периоды, потому что он был очень одинок – несмотря на бурное окружение, большое количество друзей и приятелей. Настоящих друзей у него было немного. Его квартира на Гиляровского всегда была полна каких-то странных людей. А Юра был настолько мягок, что не мог их выгнать. А те мотивировали свое присутствие в его доме заботой о Юре. Иногда просились «пересидеть» до поезда. Но я нечасто бывала в его квартире. Мы больше встречались у меня или в гостях у его друзей.

* * *

Догилева убеждена, что у Богатырева врагов не было.