Юрий Гагарин

Василий Аксенов:

Момент, когда Гагарин полетел в космос, застал меня в Питере. В нашем кругу тогда было принято осмеивать всё советское, но я помню, что этот факт вызвал во всех искреннюю радость, душевный подъем, сравнимый только с Днем Победы. Отчасти об этом настроении — моя повесть «Звездный билет» (30).

P. Krause «Der Eichmann-Prozess in der Deutschen Presse»:

Процесс над Эйхманом <нацистским преступником, которого в 1960-м выкрали израильские спецслужбы и затем судили в Иерусалиме> начался за день до полета. В прессе ГДР Шульце-Валден был первым, кто поставил Гагарина и его полет в прямую связь с Эйхманом и иерусалимским процессом, чтобы таким образом утвердить мнимое моральное превосходство коммунизма над «капиталистической» и «реваншистской» ФРГ. Полет в космос советского космонавта Юрия Гагарина в апреле 1961-го был наиболее эффектным и зрелищным результатом той эпохи. Через несколько дней после этого полета Шульце-Валден опубликовал в «Берлинер цайтунг» почти уже религиозное восхваление социализма и людей социализма. Он использовал ажиотаж вокруг полета Гагарина, чтобы противопоставить социализм в ГДР капитализму в Западной Германии. Пропев дифирамб социализму, он обратился к ГДР как участнику этого успеха и попытался установить связь между Эйхманом, капитализмом, Западной Германией и фашизмом. Затем он взял Гагарина, пример социалистического человека, и Эйхмана, продукт капитализма, и противопоставил их друг другу. В почти лирической речи Шульце-Валден писал: «Существует тип человека возвышенного, социалистического — и его воплощением является Гагарин; а есть человек убогий, низкий — и вот он представлен Эйхманом». По мнению Шульце-Валдена, «преступный элемент», такой как Эйхман, мог возникнуть только внутри капиталистической системы, тогда как такой «величественный», как Гагарин, — только в недрах социализма (31).

Затем все приехали в Георгиевский зал Кремля, и там был прием. Брежнев, который тогда был председателем Президиума Верховного Совета, привинтил Гагарину геройскую Звезду[34], естественно, его расцеловал. Для Гагарина учредили специальное звание «летчик-космонавт», которое впоследствии давали всем. Его придумали буквально за день (6).

На трибуне произошел инцидент: Брежневу пришлось сразиться с тканью кителя Юрия Гагарина (это оказалось потруднее, чем покорить космос) — он тщетно пробовал приколоть ему орден Героя Советского Союза и орден Ленина. Через микрофоны объявили: «Техническая неприятность, товарищи». Наконец у него получилось — раздались аплодисменты (32).

А вечером грянул большой прием. Юноши и девушки в белых одеждах, стоящие на парадной лестнице Большого Кремлевского дворца, осыпали входящих цветами. Певцы из Большого театра грянули хор «Славься!» Глинки, вскоре причудливо трансформировавшийся в «космическую» песню Туликова. Незнакомыми ароматами дышала шеренга дипломатического корпуса. Черной стайкой скромно стояли седобородые Отцы Церкви. Королев не знал почти никого из этих людей, и люди эти не знали его. Иногда возникало лицо узнаваемое, он видел этого человека в газете или журнале, тогда Королев слегка наклонял голову и улыбался (18).

Глава правительства СССР выражает уверенность, что недалеко то время, когда будут осуществляться межпланетные сообщения (21).

«А я отлично помню митинг 12 апреля. Здесь собрался тогда весь дипломатический корпус, — улыбается Валентин Гагарин. — Хрущев сам повел Юру знакомить с послами. Жена одного чернокожего дипломата как увидела Юру, сорвала с себя обручальное кольцо с бриллиантами и надела на его палец. Ее муж сначала переменился в лице, но когда увидел, что на них все смотрят, заулыбался, обнял и поцеловал жену» (34).

Стенограмма выступления Н. С. Хрущева на приеме в Кремле:

Мы горды потому, что это подвиг, но я, видимо, слов не подберу, и поэты, видимо. Мастера слова, они тоже трудности имеют. Я считаю, что наиболее ловко вышел из положения Шолохов, который просто написал: «Вот это да!» И это каждый из нас повторял уже сотни раз, когда он сам с собой думал: «Вот это да!.. Вот это Юрка!» Но я одно только могу сказать или, вернее, повторить от нашей партии, правительства. Я не скрою, что это показывает величие, расцвет нашей науки, техники и инженерной мысли. Это дает многое с точки зрения обороны нашей страны. Мы получили, конечно, колоссальное преимущество. Но не это главное для нас. Главное для нас: пусть тот, кто точит ножи против нас, знает, что Юрка был в космосе, все видел и теперь все знает. (Аплодисменты.) А если надо — еще полетит, а если ему надо подкрепление — может другого товарища взять, может полететь и лучше рассмотреть (35).