Юрий Сёмин. Народный тренер России

Старостина уже не спросишь, но, может быть, все дело было в том, что подписи Сёмина не оказалось под прошением игроков о возвращении Николая Петровича. Великим ведь тоже, порой, присущи маленькие человеческие слабости, о которых простые смертные и не догадываются.

ГЛАВА 5. БЕЛО-ГОЛУБОЕ СЧАСТЬЕ

Но недаром в песне поется: «А подойди-ка с ласкою... откроешь клад, какого не видал». Константин Бесков пригласил Сёмина домой и за кофе в обществе жены, красавицы актрисы Валерии Николаевны, предложил ему перейти в «Динамо». Предварительно с игроком побеседовал динамовский селекционер Лев Рудник. А ранее к Сёмину успели наведаться представители «Пахтакора» и «Кайрата», пообещавшие сказочные условия, посланцы ряда менее известных клубов. Но «Динамо» с детства было командой мечты Юрия. А теплый прием у Бескова окончательно убедил 20-летнего футболиста остановить свой выбор на исторически принципиальном сопернике его прежнего клуба. Никто из футбольных светил не был прежде так к нему расположен, как Бесков.

— Игроки, особенно молодые, считали за счастье попасть к Бескову, — объясняет свое решение Сёмин. — Все, к кому наш футбольный мэтр проявлял внимание, вырастали в настоящих мастеров: Козлов, Смирнов, Зыков — в «Динамо», Дасаев, Ярцев, Хидиятуллин, Черенков, Гаврилов, Шавло — в «Спартаке». И мои лучшие, самые счастливые футбольные годы прошли в «Динамо» у Бескова. Его имя было символом прогресса футболиста и команды. При первой встрече он не обещал мне никаких благ, сыграли роль только кофе в квартире этого великого человека и его имя. И прежде в «Спартаке» Горьков, Старостин представлялись мне где-то на уровне стратосферы, а реальными абсолютными авторитетами были Гуляев, Симонян, Сальников — старшие тренеры.

Собираясь к Бескову, Сёмин готовился постигать высшую математику футбола и был поражен тем, что Константин Иванович — академик в его воображении — оперирует простыми вещами, но при этом создает из них невиданную гармонию игры и тренировочной работы. После выходных, например, Бесков имел обыкновение взглянуть в глаза каждому игроку и безошибочно определял, кто из них в какой степени отклонялся от режима. Исходя из внешних впечатлений, он мог скорректировать намеченный план занятия, кому-то предложить щадящий тренировочный режим, а другого нагрузить по полной программе. Если у игроков не ладилось какое-то упражнение, Бесков не упорствовал, а плавно менял ход тренировки так, что никто этого не замечал, все шло как будто по первоначальному распорядку. Он старался создать футболистам максимальный комфорт в работе, прежде всего психологический. У Сёмина, впервые столкнувшегося с таким тренерским подходом, все это не могло не вызвать восхищения.

Поразил Бесков молодого динамовского новичка и занятиями по тактике игры.

— Не сказал бы, что у Бескова был лучший в стране подбор игроков, но в командной игре мы превосходили всех, выглядели порой просто блестяще, — считает Сёмин. — Чемпионом «Динамо» в мою пятилетку пребывания в нем не стало лишь волею случая, дважды было в шаге от золотых медалей, но по игре в течение нескольких сезонов заслуживало первенства, и в этом меня никто не разубедит. Не каждый способен сразу схватить суть тактики игры, и Константин Иванович терпеливо изо дня в день, на макете и на поле повторял свои уроки, доводя действия игроков в той или иной ситуации до автоматизма.

Недаром Лев Филатов, в то время уже главный редактор еженедельника «Футбол-Хоккей», писал:

«Из всех московских команд динамовская наиболее скоординирована, уравновешена, одинаково надежна и в защите, и в нападении. Здесь мы встречаемся с давно нам знакомым динамовским стилем, который, конечно же, хорошо известен тренеру Константину Бескову».

Бесков определил и истинное амплуа Сёмина. В «Спартаке» его видели выдвинутым вперед форвардом, хотя сам он на острие атаки испытывал дискомфорт. А в «Динамо» он превзошел всех в соревновании по тесту Купера, поразил крайней жесткостью в единоборствах, а выносливостью уступал только разве что известному динамовскому «мотору» Валерию Маслову. Бесков оценил и характер молодого футболиста. И перевел его на позицию полузащитника — правого или центрального в зависимости от ситуации — раз и навсегда.