Юрий Звенигородский. Великий князь Московский

Последний год с небольшим жизни преподобного Саввы можно с уверенностью назвать временем его настоящего духовного величия. В этот момент он становится одним из самых главных церковных авторитетов, старейшим и наиболее почитаемым из духовных старцев, покровителем быстро крепнущей и развивающейся Звенигородской цивилизации, являвшейся частью московской культурно-исторической среды. Центр торговой и духовной жизни перемещается в Звенигород, культурно-исторические ориентиры раннемосковского эстетического сознания бесспорно находят свое рождение и воплощение на этой земле. Игумен Савва проявился в то время как вдохновитель и источник идей, духовный наставник и прозорливец, сумевший видеть намного вперед время и тенденции возможного развития Русского государства.

Не обычное положение сложилось на Руси в 1406—1407 годах, в первый год так называемого «церковного безначалия», в промежуток после кончины митрополита Киприана и перед кончиной преподобного Саввы Сторожевского. В эти два последних года жизни имя и личность старца Саввы превращаются в символ церковного оплота и крепости православного русского духа. И пусть мы знаем, что в это время преподобный Савва был уже стар и дряхл, что он обитал в пещере у стен основанного им монастыря на некотором расстоянии от Москвы, а значит, реального влияния на события как будто иметь не мог. Это было так и не совсем так.

Именно с тех времен идут истоки известности Звенигородского края, массового сюда паломничества, появления такого глубокого почитания имени преподобного Саввы, внимания к нему не только со стороны простого народа, но и со стороны власть имущих, царствующих домов будущего времени, среди которых особое место займет дом Романовых.

В 1406 году скончался митрополит Киприан. На Московском княжестве не стало главного церковного иерарха, устроителя, иначе говоря — главы Церкви. В такой момент обычно авторитетом пользуются признанные духовные лидеры — подвижники, старцы. Естественно, митрополичья кафедра не могла долго пустовать, в Константинополе на замену Киприану в Москву был быстро направлен митрополит Фотий. Но он был грек по происхождению. Не известно в точности, например, хорошо ли он на момент рукоположения владел русским языком. А главное — Фотий находился в то время в самом Константинополе, и добираться до Москвы ему пришлось почти четыре года, то есть появился он в стольном граде только в 1410 году!

Известно, что безначалие в Церкви на Руси привело к большому ущербу для духовной жизни. Церковью были утрачены многочисленные земли и другие достояния. Некому их было защитить. Но и это происходило уже после кончины преподобного Саввы, то есть между 1407 и 1410 годами. Пока был жив он и пока была жива его духовная дочь — великая княгиня Евдокия (в монашестве Евфросиния) — вдова Дмитрия Донского — ни о чем подобном и речи не могло быть.

* * *

Преподобный Савва Сторожевский жил бок о бок с князем Юрием Дмитриевичем Звенигородским. Близость к князю стала в некотором роде испытанием памяти о самом старце. Современники часто умалчивали его достоинства.

Но что не могут сохранить рукописи (которые по странной уверенности «оптимистов» как будто бы не горят), то сохраняет память народная. С ней, то есть с отношением народа к памяти о Звенигородском старце Савве, — ничего поделать было нельзя.

Мы понемногу открываем сегодня имена тех, кто заменил ушедшего с миром преподобного Савву Сторожевского на духовном поприще наставничества князя Юрия Звенигородского. В год кончины старца Юрию Дмитриевичу исполнилось 33 года. Символический возраст абсолютной зрелости. Таким образом, духовный отец довел по жизни своего сына до расцвета сил и ума. И тихо ушел.

Известно, что когда спустя годы были вновь обретены мощи преподобного Саввы, то было найдено и его схимническое облачение. Мы ничего не знаем — как, когда и где он принял схиму. Его схимническое облачение не сохранилось.

Также известно, что он жил в пещерке, которую либо отыскал, либо сам выкопал. «Опасаясь славы и счастия более, нежели в мире боятся унижения и бедствия, он уклонялся за версту от монастыря, к северу и там, в глубоком овраге, под сению густого леса, ископав себе пещеру, предавался молитве и изливал потоки слезные, в покаянии, в умилении, в созерцании на земле жизни обителей небесных», — писал автор XIX столетия.

Сохранились многочисленные иконы, которые стали особо популярны в веке XIX и начале XX. Иконописный извод повторялся вновь и вновь. Преподобный Савва в пещере, с иконой и лампадой.

Позднее, в XIX столетии, на месте пещерки Саввы возникнет скит, который в наши дни стал одним из главных посещаемых мест Саввино-Сторожевского монастыря. На Руси скитом называлось уединенное место, некоторое собрание келий, рядом с небольшим храмом, куда отдельные подвижники могли уходить на время из соседнего большого монастыря.