Читаем Юрий Звенигородский. Великий князь Московский полностью

Юрий представлял образец того, «как правили отцы» (потому и ссылался на летописи при спорных вопросах о власти), а Василий — того, как хотели бы управлять нынешние политики.

Юрию важно было само Русское государство, Василию — отношения Руси с Литвой.

Юрий призван был стать правителем Руси, а Василий — представителем Литвы на Руси (лишь позднее он и его сын станут более самостоятельными).

Что и куда «тянуло» братьев? Кого из них можно назвать более «передовым» или «отсталым» по отношению к истории? На ком была печать регресса, а на ком — прогресса? Все это крайне сложные вопросы. И ответы на них нельзя дать однозначно, они будут спорны.

Василий привел страну к междоусобице, но в этом обвиняют Юрия. Нас убеждают, что действия Василия были необходимы, потому что так утверждалась единая царская власть в Москве. Но Юрий не допустил бы, да и не допускал самой войны. И он, а это можно сказать теперь с полной очевидностью, будучи у власти, не только бы не довел страну до междоусобиц, но сумел бы укрепить ее намного быстрее, определеннее и тверже. Политикам с Запада и с Востока пришлось бы с ним считаться в полной мере. А вот этого как раз они и не хотели, не могли допустить.

«Проигрыш» Юрия означал победу внешнеполитических сил. Русь становилась мишенью большой политики — между Европой и Ордой. Василий был в этом смысле более податлив и удобен. Его жена Софья Витовтовна сумела переломить ход русской истории. Она доказала, что «властвующая баба на Руси» иногда может гораздо больше, нежели крепкий князь-воин, и это в большем объеме потом покажут нам времена XVIII века, приведшие на трон сразу трех женщин под-рад, управлявших Россией по-своему почти целое столетие.

* * *

Так кто был богоизбранным, а кто — самозваным? Юрий или старший брат Василий с племянником?

Автор предоставляет возможность читателям самим ответить на данный вопрос.

Добавлю лишь два штриха к портрету наших героев.

Первый связан с творчеством поэта А. С. Пушкина. Как известно, он написал «Житие Савы Игумена» (о Савве Сторожевском), где упомянул о князе Юрии Звенигородском. Вот этот текст:

«Потом некий христолюбивый князь, пришед к блаженному отцу Савве, умолил его построить храм на том месте и сумму, нужную на создание оного, дал святому. И святой прошение князя исполнил и построил храм честного и славного Рождества Пречистой Богоматери и обитель пречудесную и великую для душеспасительного пребывания в ней иноков».

Почему Пушкин не назвал князя Юрия по имени, употребив лишь фразу «некий христолюбивый князь»? Ведь в старых житийных источниках это имя было названо.

Вряд ли не обратил внимания. Скорее не хотел идти против официального мнения, уже тогда считавшего Юрия нарушителем династической царской линии. Однако образ особенного «витязя на распутье» для поэта не раз возникнет в его творчестве. Например, в «Руслане и Людмиле»…

Штрих второй — из древнерусской литературы.

Знаменитая «Повесть о разорении Рязани Батыем», имевшая широкое распространение в старорусской книжности, оставила нам удивительные строки, которые можно выделить как самостоятельное произведение и озаглавить: «Образ идеального правителя Руси». Здесь мы замечаем развернутое народное представление о богоизбранном князе, относящееся непосредственно ко времени, о котором мы рассказываем. Вот оно:

Сии бо государи…бяше родом христолюбивый,братолюбивый,лицем красны,очима светлы,взором грозны,паче меры храбры,сердцем лепсы,к бояром ласковы,к приеждим приветливы,к церквам прилежны,на пированье тщивы,до осподарских потех охочи,ратному делу вел ми искусны,к братье своей и ко их посолником величавы,мужествен ум имеяше,в правде-истине пребываста,чистоту душевную и телесную без порока соблюдаете…И многи труды и победы по правой вере показаста,а с погаными половци часто бьяшеся за святыа церквии православную веру, а отчину свою от супостат велми без лености храняша.

Кто из двух старших сыновей Дмитрия Донского более походит на данный образ?

Судите сами.

Ответ автора данной книги, по ее прочтении, думаю, вам уже понятен.

О Небесном Звенигороде.

Гипотеза 23

Сердце будет пламенем палимо

Вплоть до дня, когда взойдут, ясны,

Стены Нового Иерусалима

На полях моей родной страны.

Николай Гумилев, 1921 г.
Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
100 великих героев
100 великих героев

Книга военного историка и писателя А.В. Шишова посвящена великим героям разных стран и эпох. Хронологические рамки этой популярной энциклопедии — от государств Древнего Востока и античности до начала XX века. (Героям ушедшего столетия можно посвятить отдельный том, и даже не один.) Слово "герой" пришло в наше миропонимание из Древней Греции. Первоначально эллины называли героями легендарных вождей, обитавших на вершине горы Олимп. Позднее этим словом стали называть прославленных в битвах, походах и войнах военачальников и рядовых воинов. Безусловно, всех героев роднит беспримерная доблесть, великая самоотверженность во имя высокой цели, исключительная смелость. Только это позволяет под символом "героизма" поставить воедино Илью Муромца и Александра Македонского, Аттилу и Милоша Обилича, Александра Невского и Жана Ланна, Лакшми-Баи и Христиана Девета, Яна Жижку и Спартака…

Алексей Васильевич Шишов

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука
Отцы-основатели
Отцы-основатели

Третий том приключенческой саги «Прогрессоры». Осень ледникового периода с ее дождями и холодными ветрами предвещает еще более суровую зиму, а племя Огня только-только готовится приступить к строительству основного жилья. Но все с ног на голову переворачивают нежданные гости, объявившиеся прямо на пороге. Сумеют ли вожди племени перевоспитать чужаков, или основанное ими общество падет под натиском мультикультурной какофонии? Но все, что нас не убивает, делает сильнее, вот и племя Огня после каждой стремительной перипетии только увеличивает свои возможности в противостоянии этому жестокому миру…

Айзек Азимов , Александр Борисович Михайловский , Мария Павловна Згурская , Роберт Альберт Блох , Юлия Викторовна Маркова

Фантастика / История / Научная Фантастика / Попаданцы / Образование и наука / Биографии и Мемуары