Юрист

– Да? – прозвучало в трубке.

– Ты где?

– Пока в Провиденсе.

– А сюда ты собираешься?

– Не уверена.

– Хочу напомнить вам, юная леди: это уже третий день, за который вы не подбили ни единого часа.

– Значит, сам ты в офисе?

– Так точно, мэм. Как и многие другие, кто действительно дорожит рабочим временем. Не хватает только вас.

– Что ж, можете меня уволить. Плевала я на работу.

– С таким отношением тебе никогда не стать партнером, Дейл.

– Правда?

– Предлагаю подумать об ужине. В Гринвич-Виллидж открылся новый ресторан, и там очень неплохая музыка.

– Ты назначаешь мне свидание?

– Да. Счет разделим пополам – уж если фирма не проводит различий между дамами и кавалерами.

– Господи, как романтично!

– Настоящий роман начнется после ужина.

– Так вот что тебе от меня нужно!

– Причем всегда.

– Вернусь в город около семи вечера. Я позвоню.

Отдав фирме «Трайлон» двенадцать бесценных часов. Кайл вызвал по телефону черный лимузин и отправился в Гринвич-Виллидж. Ресторан турецкой кухни располагал всего двенадцатью столиками, там не предъявляли особых требований к одежде, хотя явно предпочитали публику в джинсах. После восторженной заметки в «Таймс» местечко приобрело бешеную популярность. Столик Кайлу достался лишь потому, что четвертью часа ранее кто-то отменил свой заказ.

Дейл сидела за стойкой бара, потягивая из бокала белое вино. Она казалась почти безмятежной. Обменявшись целомудренным поцелуем, они погрузились в воспоминания о Дне благодарения с таким жаром, будто по меньшей мере месяц провели на пляжах Флориды. Отец и мать Дейл преподавали математику в одном из колледжей Провиденса. Людьми они были, конечно, замечательными, однако жизнь вели до отвращения добропорядочную и скучную. Врожденные способности к точным наукам позволили Дейл с легкостью получить докторскую степень, но она вовремя одумалась и не последовала примеру родителей. Бог знает какими путями она вышла на стезю юриспруденции, краеугольного камня демократии, инструмента разрешения самых острых социальных конфликтов. С отличием окончив юридическую школу, Дейл отклонила приглашения нескольких весьма солидных фирм и остановила выбор на «Скалли энд Першинг». Однако уже после трех месяцев работы ее стала грызть жуткая тоска по тригонометрическим функциям.

Переместившись за столик, она тут же поделилась с Кайлом последней новостью:

– Сегодня утром была на собеседовании. Заманчивая открывается перспектива.

– Мне казалось, у тебя и сейчас неплохая работа.

– Да, но она мне уже надоела. В Провиденсе есть маленькая фирма, она занимает старинный особняк в центре города. Студенткой я подрабатывала там: разносила бумаги, варила кофе, ну и так далее. В фирме около двадцати юристов, причем половина – женщины. Ничего суперсложного, они имеют дело с общей юридической практикой. Я поговорила с руководством, и сегодня меня вызвали на собеседование.

– А как же карьера в «Скалли»? Да у твоих ног весь мир! Чего ты, в конце концов, хочешь?

– Того же, чего и ты, – жить.

– Я хочу стать партнером, чтобы просыпаться не раньше пяти утра и дожить хотя бы до пятидесяти. Вот чего я хочу.

– Кайл, Кайл! Опомнись. В крупных фирмах мало кто выдерживает более трех лет. Самые дальновидные уходят после двух. До вершины добираются только полудурки.

– Другими словами, ты уходишь.

– Я не скроена для Нью-Йорка. Считала, у меня хватит сил, но ты же видишь…

Приняв заказ, официант долил им в бокалы вина. Из тесной кабинки открывался вид на весь зал. Правая рука Кайла покоилась под столом меж коленей Дейл.

– Когда ты намерена уйти?

– Как только все определится. Сегодня утром я фактически вымаливала у них место. Сорвется в Провиденсе – буду искать где-нибудь еще. Как бы то ни было, в «Скалли» я не останусь.

– Поздравляю. У всех наших твой шаг вызовет желчную зависть.

– А у тебя?

– Не знаю. Я, похоже, начинаю вписываться. Сейчас мы все в шоке, но это пройдет. Мы пока как первогодки в армии: ноем от ничтожных царапин.

– Я сыта ими по горло, твоими царапинами. С меня вполне хватит и одного обморока. Больше такое не повторится. Пятьдесят часов в неделю – это предел.

– Какая решительная девочка!

Им принесли оливки и козий сыр. Некоторое время они были заняты едой.

– Что слышно из Йорка? – спросила Дейл.

– Все то же. Пообедал с родной матерью и разделил ужин с той, что вот-вот придет ей на смену. Охотился на оленей, но впустую. Вел долгие, чрезвычайно содержательные беседы с отцом.

– О чем?

– Как обычно, о жизни. О прошлом, о будущем.

Это была уже третья встреча, на которой присутствовал Найджел. Задолго до появления Кайла номер в отеле соответствующим образом подготовили. На небольшом столе Найджел установил компьютер, почти не отличавшийся от тех, что имелись в секретной комнате. Рядом зеленел прямоугольник монитора – точно такой же, как тот, в который днем раньше целых двенадцать часов смотрел Макэвой.

– Тебе это хоть что-нибудь напоминает, Кайл? – самым спокойным голосом осведомился Найджел вместо приветствия. – Прошу, садись.

Кайл сел за стол, Бенни Райт и Найджел не сводили с него глаз.

– Похоже, очень похоже, – признал он.