Читаем Юрист Медведев нас заметил... полностью

На всех Ваших благородных поприщах мы, муж и жена Моралевичи, желаем Вам, Константин Львович, Вам и Первому бизнес-каналу неувядаемости и процветания. Ваше дело правое. Медведев — с вами. Завершаю письмо к Вам в надежде, что следующее начну не маловразумительным обращением "достопочтенный", а словами "Ваше превосходительство Константин Львович". Еще же лучше и заслуженней — "Ваше Сиятельство". Ибо в дальнем зарубежьи проживает бабулька из династии Романовых и, покуда жива, невзирая на скобарскость и жлобскость кровей обласкиваемых — поспешает раздавать россиянам дворянские звания, пожизненные а то и наследственные. Увенчивает также титулами князей, графов и баронетов. И только что был возведен во дворяне депутат Митрофанов, по габаритам переставший умещаться в ЛДПР, а оттого примкнувший к российским справедливцам. И едва не была вознесена в княгини телеведущая Ксения Стульчак, но дело с нею не застопорилось окончательно. И не Первый ли Ваш канал, Константин Львович, с ликованием показал нам двух миротворцев, генерал-губернаторов Громова и Шаманова? Из которых один что есть мочи миротворил в Афганистане, а другой в пух и прах миротворил в Чечне. Ах, как трогательно, свинтив ордена, чтобы не оцарапать друг друга, обнимались миротворцы по случаю возведения их в ранг то ли князей, то ли графов И это что же, Константин Львович, они — да, а Вы — нет? Тогда как Вы киногеничней и Громова, и Шаманова, взятых вместе. Оттого, опережая события, прощаюсь с Вами так: с низким поклоном, Ваше Сиятельство! Вперед с поднятым забралом и не страшитесь ничего. Да расточатся врази ваши подобно большой картофельной тле Tetrarichus urrticae! Не страшитесь ничего, Константин Львович, беря пример с женщин, населяющих Россию. У которых для всяких пужателей припасена отповедь:

— Ну, испугали бабу мошонкой. Мы и поглавнее что видели!

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза
Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах
Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах

Кто такие «афганцы»? Пушечное мясо, офицеры и солдаты, брошенные из застоявшегося полусонного мира в мясорубку войны. Они выполняют некий загадочный «интернациональный долг», они идут под пули, пытаются выжить, проклинают свою работу, но снова и снова неудержимо рвутся в бой. Они безоглядно идут туда, где рыжими волнами застыла раскаленная пыль, где змеиным клубком сплетаются следы танковых траков, где в клочья рвется и горит металл, где окровавленными бинтами, словно цветущими маками, можно устлать поле и все человеческие достоинства и пороки разложены, как по полочкам… В этой книге нет вымысла, здесь ярко и жестоко запечатлена вся правда об Афганской войне — этой горькой странице нашей истории. Каждая строка повествования выстрадана, все действующие лица реальны. Кому-то из них суждено было погибнуть, а кому-то вернуться…

Андрей Михайлович Дышев

Проза о войне / Боевики / Военная проза / Детективы / Проза
Рыбья кровь
Рыбья кровь

VIII век. Верховья Дона, глухая деревня в непроходимых лесах. Юный Дарник по прозвищу Рыбья Кровь больше всего на свете хочет путешествовать. В те времена такое могли себе позволить только купцы и воины.Покинув родную землянку, Дарник отправляется в большую жизнь. По пути вокруг него собирается целая ватага таких же предприимчивых, мечтающих о воинской славе парней. Закаляясь в схватках с многочисленными противниками, где доблестью, а где хитростью покоряя города и племена, она превращается в небольшое войско, а Дарник – в настоящего воеводу, не знающего поражений и мечтающего о собственном княжестве…

Борис Сенега , Евгений Иванович Таганов , Евгений Рубаев , Евгений Таганов , Франсуаза Саган

Фантастика / Проза / Современная русская и зарубежная проза / Альтернативная история / Попаданцы / Современная проза