Юродство и столпничество

Это подтверждается и разсказами изъ житій св. столпниковъ, поселявшихся часто въ идольскихъ капищахъ. Такъ, св. Алипій поселился именно въ идольскомъ капищѣ и построилъ потомъ на его мѣстѣ церковь въ честь св. мученицы Евѳиміи [DCCCXIX]. Св. Даніилъ тоже имѣлъ сначала пребываніе въ пустомъ идольскомъ храмѣ въ Филимпорѣ, а потомъ воздвигъ здѣсь столпъ [DCCCXX]. Поселяясь на горахъ [38], св. подвижники дѣлали ихъ мѣстомъ служенія истинному Богу, подобно тому, какъ въ ветхомъ завѣтѣ высоты, гдѣ совершались жертвоприношенія въ честь языческихъ боговъ, замѣнялись служеніемъ Іеговѣ.

Но кромѣ этой главной причины столпостоянія св. подвижниковъ тамъ, гдѣ раньше было служеніе идоламъ, имѣются еще и другія основанія къ отступленію св. столпниковъ отъ обыкновенной подвижнической жизни, которыя опредѣляются личными соображеніями подвижниковъ, а именно: стремленіе къ безмолвію, желаніе противоборствовать свободно діавольскимъ кознямъ, жажда смиренія и и умерщвленія плоти, а главное достиженіе богоуподобленія путемъ аскетическаго созерцанія. Но объ этомъ подробно поговоримъ ниже, теперь же не лишне высказать вотъ какое соображеніе относительно „столпничества". Говорятъ, что психологическихъ основаній къ столпостоянію не имѣется [DCCCXXI], и мы не можемъ знать того, почему нѣкоторые св. подвижники спасались на столпахъ. Конечно, въ житіяхъ святыхъ столпниковъ не говорится опредѣленно, что по такой-то причинѣ святой взошелъ на столпъ, хотя указывается, что желаніе „безмолвнѣйшаго" житія побуждало ихъ удаляться отъ общества и сооружать себѣ столпы [DCCCXXII], но можно находить въ восшествіи на столпъ подвижниковъ и болѣе глубокій смыслъ.

Изъ исторіи извѣстно, что заключеніе на столпы или въ столпы служило нѣкогда наказаніемъ. Такъ, заключенъ былъ на столпъ царевичъ Іоасафъ; царевичъ Камаральзаманъ, не желавшій жениться по волѣ своего отца, былъ тоже заключенъ на столпъ [DCCCXXIII]: св. мученицы: Варвара († 306 г.), Ирина [DCCCXXIV] при императорѣ Траянѣ и Христина († 300) при Діоклетіанѣ, тоже были заключены на столпъ [DCCCXXV]. Можно предположить, что св. столпники знали о фактахъ заключенія въ видѣ наказанія на столпы нѣкоторыхъ святыхъ; но даже если имъ и неизвѣстны были эти случаи, то по крайней мѣрѣ они знакомы были съ существовавшимъ тогда обычаемъ заключенія преступниковъ въ башни за извѣстныя провинности.

Отсюда можно сдѣлать вотъ какое вѣроятное предположеніе: столпники, живя на столпахъ, добровольно себя наказывали, какъ грѣшниковъ Божіихъ по способу, существовавшему въ странѣ въ отношеніи къ гражданскимъ преступникамъ.

Такимъ образомъ, св. столпники фактически выражали свою преступность противъ Бога и первымъ долгомъ своимъ очевидно, считали – поставить самихъ себя въ должныя границы и направить свои дѣйствія, чувства и мысли согласно съ закономъ Божіимъ, который нарушителей своихъ караетъ и заботится о томъ, чтобы быть въ состояніи исполнить свое назначеніе путемъ борьбы co зломъ. Рѣдкій преступникъ, отдѣленный отъ общества, не обращался къ своему я. Это и понятно по причинѣ его одиночества. Такъ и св. столпники, живя на столпѣ, какъ заключенные за грѣхи, естественно должны были заниматься собой и провѣдывать ο своемъ внутреннемъ состояніи. Познаніе и изслѣдованіе самого себя скоро показывало имъ ту бездну, изъ которой исходятъ пороки и беззаконія. Увидѣвъ же въ себѣ эту бездну, извергающую изъ себя все скверное и нечистое, они, по понятной причинѣ, могли придти въ ужасъ, возчувствовать всю мерзость пороковъ и вмѣстѣ омерзеніе къ нимъ; признавая себя ужаснѣйшими грѣшниками, св. столпники начинали скорбѣть, презирать себя и осуждали себя добровольно на постоянное заключеніе на столпѣ. Въ качествѣ добровольныхъ узниковъ св. столпники имѣли естественное желаніе освободиться отъ тяжкаго рабства страстей, подобно тому, какъ преступники стремятся вырваться изъ темницы или башни на свѣтъ Божій и ощущали въ себѣ пламенное желаніе къ исправленію себя путемъ непрерывной аскетической борьбы co зломъ. Значитъ, св. столпники заключали себя на столпы въ качествѣ преступниковъ Божіихъ и представляли изъ себя въ дальнѣйшемъ стояніи борцовъ co зломъ.