Юродство и столпничество

Дальше св. Исаакъ Сиринъ предлагаетъ св. столпнику стяжать любовь – этого стража въ жизни, особенно подвижническо-безмолвной. Какъ только монахъ отторгнетъ отъ себя любовь, такъ въ душѣ его уже не будетъ мира, и благодать Божія его оставитъ [MCXVI]. Необходимо стяжать любовь для того, чтобы ощутить въ себѣ присутствіе Іисуса Христа, а не желать только видѣній [MCXVII]. Изъ этихъ послѣднихъ замѣчаній св. Исаака Сирина видно, что св. Симеонъ столпникъ особенно желалъ сподобиться видѣній божественныхъ; св. Исаакъ Сиринъ, приводя слова св. столпника, – что „дѣланіе" заповѣдей препятствуетъ сподобляться видѣній, – осуждаетъ его за подобныя мысли и говоритъ ему, что такими словами онъ порицаетъ любовь къ ближнимъ и, предпочитая любви видѣніе, хочетъ сподобиться того, что „не зрится". Мы не можемъ видѣть видѣнія, пишетъ св. Исаакъ Сиринъ, но видѣніе само показываетъ намъ себя въ своемъ мѣстѣ. Подобно тому, какъ ростъ тѣлесный стоитъ въ зависимости этъ естественныхъ причинъ, такъ и возрастаніе духовное увеличивается богомысліемъ и прочими духовными дѣланіями. При дерзостномъ же стремленіи къ духовнымъ видѣніямъ, духовное зрѣніе тотчасъ притупляется, и человѣкъ вмѣсто истинныхъ видѣній созерцаетъ мечтанія и образы. Какъ въ физическомъ мірѣ бываютъ видѣнія истинныя и галлюцинаціи, такъ тоже самое замѣчается и въ мірѣ духовномъ. Галлюцинаціи происходятъ, по Исааку Сирину, именно тогда, когда человѣкъ самъ хочетъ сподобиться видѣнія не во время [MCXVIII]. Если душа человѣка не будетъ очищена отъ страстей дѣятельнымъ исполненіемъ заповѣдей, то умъ его не можетъ быть истиннымъ созерцателемъ божественныхъ видѣній, а станетъ останавливаться на однихъ только мечтаніяхъ. Истинное видѣніе получается только отъ Христова откровенія. Видѣніе міра духовнаго, гдѣ умъ наслаждается духовно, есть дѣйствіе благодати Божіей. Такое видѣніе – пища для ума, который, подкрѣпляясь впослѣдствіи видѣніями, достигаетъ еще высшихъ видѣній, когда, наконецъ, будетъ введенъ въ страну совершенной любви. Когда же умъ воплотится въ любви, тогда онъ дѣйствіемъ Божіей благодати пріемлетъ духовное высшее видѣніе и бываетъ созерцателемъ великихъ тайнъ. Дарованіе откровеній сообщается двумя способами: благодатію и чистотою. Умъ очищается простою вѣрою, сердце способнымъ становится воспріять откровеніе, какъ было съ св. апостолами въ день Пятидесятницы. когда св. Духъ очистилъ ихъ своимъ снитіемъ на нихъ, умертвивъ въ нихъ ветхаго человѣка и ожививъ въ нихъ новаго, духовнаго. Такъ, и св. апостолъ Павелъ былъ таинственнымъ образомъ обновленъ и сподобился принять откровеніе тайнъ, когда послѣ крещенія исполнился благодати Духа Святаго. Онъ обновился Имъ и духомъ созерцалъ откровенія, наслаждался видѣніями небесными. Но евтихіане, валентіане, маркіониты и пр. еретики мудрствуютъ, что св. апостолъ Павелъ своимъ „хотѣніемъ" сподобился небеснаго восхожденія. Это – заблужденіе. Св. апостолъ Павелъ восхищенъ былъ „духомъ откровенія", какъ писалъ онъ въ своемъ посланіи къ коринѳянамъ, среди которыхъ начались партійныя разногласія и описывалъ имъ свое божественное видѣніе со смиреніемъ и многимъ страхомъ, относя его къ другому лицу: „Знаю человека во Христе, который назад тому четырнадцать лет (в теле ли – не знаю, вне ли тела – не знаю: Бог знает)… он был восхищен в рай и слышал неизреченные слова, которых человеку нельзя пересказать. " [MCXIX]. Восхищеніемъ, такимъ образомъ, а не волею, какъ говорятъ еретики, св. апостолъ достигъ рая. Если бы волею своею, то онъ могъ-бы пересказать про все то, что тамъ видѣлъ, а такъ какъ онъ не тѣлесными чувствами воспринималъ откровеніе, то и не могъ съ нимъ подѣлиться съ людьми; онъ только помнилъ, что видѣлъ тамъ, а какъ – этого повѣдать не могъ, потому что „еже внутрь себе во странѣ Духа ощутительнѣ зритъ, или слышитъ, или ощущаетъ, внегда возвращается къ тѣлу, не довлѣетъ исповѣсти [MCXX]. Надобно остерегаться бѣсовскихъ мечтаній, посылаемыхъ для всѣхъ, ищущихъ суетной славы. Въ подтвержденіе этой мысли св. Исаакъ Сиринъ приводитъ нѣсколько примѣровъ: нѣкто Малпатъ, изъ Едеса, посѣтивъ однажды преподобнаго Антонія и, услышавъ его бесѣду о томъ, какъ достигнуть безстрастія и сподобиться откровеній, „разгорячися, якоже огнь" и, отправившись въ Едесъ, поселился въ небольшой хижинкѣ и началъ вести тяжелую аскетическую жизнь, проводя все время въ молитвѣ, сгорая желаніемъ сподобиться откровеній. Но такъ какъ онъ надѣялся только на свои силы и на свои подвижническіе труды: нестяжательность, постничество и пр., то и упустилъ изъ виду самое главное – смиреніе и сердечное сокрушеніе, что составляетъ непобѣдимое оружіе противъ діавола; забывъ слова Спасителя: „когда исполните все повеленное вам, говорите: мы рабы ничего не стоящие, потому что сделали, что должны были сделать" [MCXXI], онъ и не замѣтилъ того, какъ попалъ подъ власть діавола. Наконецъ, когда желаніе высокихъ откровеній сильно стало разъѣдать сердце неопытнаго славолюбиваго подвижника, діаволъ явился ему въ свѣтломъ видѣ и сказалъ: „я утѣшитель и посланъ къ тебѣ отъ отца, чтобы сподобить тебя видѣнія, котораго ты желаешь ради твоихъ трудовъ и дать тебѣ безстрастіе, освободивъ тебя отъ дальнѣйшихъ подвиговъ, но поклонись только мнѣ за это". Онъ же, безумный, съ радостію принялъ его предпоженіе – поклонился діаволу и тотчасъ же подпалъ подъ власть его, который вмѣсто божественныхъ откровеній, сталъ преслѣдовать его мечтаніями, надругался надъ его безстрастіемъ, и въ концѣ концовъ этотъ обольщенный рабъ сталъ въ первые ряды еретиковъ евхитовъ. Другой – именемъ Асина, составитель духовныхъ пѣснопѣній, тоже изъ Едеса, такъ же, какъ и Малпатъ, сталъ изнурять себя великими подвигами для того, чтобы прославиться. Скоро діаволъ прельстилъ его: онъ вывелъ его изъ келіи, возвелъ на высокую гору Сторій, гдѣ показалъ ему множество колесницъ и коней, сказавъ: „Богъ послалъ меня взять тебя въ рай, какъ Илію". Славолюбецъ согласился; но лишь только онъ хотѣлъ сѣсть въ колесницу, какъ мечтаніе исчезло, и онъ упалъ съ горы на землю и до смерти разбился. Эти примѣры св. Исаакъ Сиринъ привелъ св. Дивногорцу для того, чтобы, какъ онъ самъ говоритъ, побудить остерегаться бѣсовскихъ мечтаній, дабы не впасть въ прелесть. Господь требуетъ отъ человѣка вѣры и покаянныхъ подвиговъ: сердечнаго сокрушенія, слезъ, покаянія разбойника и т. п. Онъ „туне" его простилъ и ради его одного слова царство небесное обѣщалъ; отъ блудницы кромѣ вѣры и слезъ, ничего не потребовалъ; а отъ мучениковъ же и исповѣдниковъ при вѣрѣ и исповѣданіи Господь принималъ и скорби – различныя ихъ мученія.