Юродство и столпничество

Прекрасно сознавая свое предназначеніе къ вѣчному существованію, святые юродивые и взирали на себя, какъ на странниковъ и пришельцевъ на землѣ и на міръ этотъ, какъ на страну пришельствія. Такой взглядъ былъ обыкновеннымъ и у ветхозавѣтныхъ праведниковъ. Такъ, святые патріархи и праотцы и тѣломъ не имѣли постояннаго жилища и духомъ стремились къ тѣмъ будущимъ благамъ, которыя надѣялись имѣть въ обѣтованномъ Искупителѣ. Святый пророкъ Давидъ хотя былъ и царь, но и на престолѣ царскомъ взывалъ ко Господу: „ибо странник я у Тебя [и] пришлец, как и все отцы мои" [CCLVII]. Такъ и всѣ святые исповѣдывали съ апостоломъ, а святые юродивые и самымъ дѣломъ показывали, что они не имѣютъ здѣсь пребывающаго града, но грядущаго взыскуютъ [CCLVIII]. Осуществляя въ своей бродячей жизни эти слова святаго апостола Павла, святые юродивые, конечно, сознавали, – а иначе они бы и не вели такой образъ жизни, – что мысль о себѣ, какъ о странникѣ въ мірѣ, презирающемъ все земное, особеннымъ образомъ способствуетъ удерживаться на пути добродѣланія, какъ учитъ объ этомъ и святой апостолъ Петръ: „возлюбленіи, увѣщеваетъ онъ современныхъ ему христіанъ къ чистой и духовной жизни, молю васъ, как пришельцев и странников, удаляться от плотских похотей, восстающих на душу" [CCLIX]. Такимъ образомъ, мысль, что всѣ живущіе на землѣ странники и пришельцы, скорѣе всего даетъ понять – сколь враждебны и непріязненны для христіанина „плотскія похоти" и какъ сильно онѣ воюютъ на душу. Эта мысль, срывая, такъ сказать, благовидную личину съ похотей, воюющихъ на душу, въ тоже время даетъ христіанину силу бороться съ ними. Сила эта заключается въ одной благодати Божіей, но такъ какъ и благодать не дѣйствуетъ тамъ, гдѣ нѣтъ собственныхъ со стороны человѣка усилій идти къ добру и избѣгать зла, то въ собственныхъ усиліяхъ христіанина къ преодолѣнію чувственности, что можетъ быть лучше, какъ не постоянная мысль въ душѣ христіанина о томъ, что міръ – страна для него чуждая, что истинное отечество его на небѣ, что онъ пользуется здѣсь временнымъ пріютомъ.

Одно то размышленіе, что переселившіеся туда святые жили, дѣйствовали и мыслили такъ, одна эта мысль, возникающая у святыхъ юродивыхъ, набрасывала самое мрачное покрывало на всѣ земныя прелести и незамѣтно развивала въ ихъ вкусъ къ вѣчнымъ благамъ, такъ что всѣ они, „оставивъ богатство, славу временную и пищу мимотекущую и мірское достояніе", устремлялись къ небесному отечеству [CCLX]. Вотъ въ какихъ выраженіяхъ святая церковь опредѣляетъ стремленія святыхъ юродивыхъ къ вѣчности: „вышнія красоты желая, нижнія сласти тѣлесныя тощно оставилъ еси, нестяжаніемъ суетнаго міра, ангельское житіе проходя, скончався", поется въ общемъ кондакѣ святымъ юродивымъ. Эта мысль рельефнѣе высказывается въ икосѣ: „радуйся, премѣнивый тлѣнная и настоящая, надеждою будущихъ благъ" [CCLXI] и въ свѣтильнѣ: святые юродивые „удалились бѣгая мірскаго сожительства, и Христу сущему надъ всѣми Богу непорочнымъ житіемъ старались благоугодить [CCLXII]. Стремленіе къ вѣчности побудило святаго Исидора отвергнуть отеческіе нравы и удалиться „нечестивыхъ сожительства" [CCLXIII], и всѣхъ юродивыхъ имѣть „веліе нестяжаніе" [CCLXIV], чтобы безпрепятственно. „живя съ дольними и ходяй плотію, ступать духомъ и стремиться къ горнему" [CCLXV].

Удаленная отъ мірскихъ треволненій жизнь всегда уже сопровождается скудостію и нищетою. Эта связь двухъ указанныхъ явленій имѣла мѣсто еще въ языческомъ мірѣ. Классъ кающихся индійцевъ былъ въ одно и тоже время и уединенно живущимъ и нищенствующимъ. Въ эллинскомъ язычествѣ встрѣчалось тоже самое. Послѣдователи Пиѳагора, Сократа и Платона въ ихъ философскихъ общинахъ, съ извѣстною степенью уединенія, соединяли нищенскую бѣдность; отказывались отъ всякаго личнаго имущества. Нѣчто подобное было и въ средѣ іудейскихъ ессеевъ. Жизнь Самого Господа Іисуса Христа представляетъ совершеннѣйшій образецъ истинно аскетической нищеты, полнаго отчужденія отъ всякаго земнаго стяжанія: Онъ говоритъ: „лисицы имеют норы и птицы небесные – гнезда, а Сын Человеческий не имеет, где приклонить голову" [CCLXVI].

И святые юродивые вѣрно слѣдовали Основателю христіанства въ отношеніи къ земнымъ стяжаніямъ. Подражая Ему, они нестяжательность свою довели до высшей степени.