Юродство и столпничество

Такимъ образомъ, стремленіе къ міру духовному и божественному, непрестанное желаніе и жажда сердца живѣйшаго общенія съ горнимъ міромъ, непрестанное стремленіе войти туда, „идѣже есть Христосъ одесную Бога" [VIII], вотъ сущность подвиговъ „юродства" и „столпничества", сущность, которая должна составлять самую существенную и неотъемлемую черту и жизни каждаго истиннаго христіанина, посколько онъ дѣла своего спасенія не считаетъ чѣмъ – нибудь малозначущимъ и неважнымъ. Въ виду этого „юродство" и „столпничество" суть одни изъ величайшихъ аскетическихъ подвиговъ, принимаемыхъ избранными угодниками Божіими подъ особымъ воздѣйствіемъ благодати, принимаемыхъ и въ интересахъ дальнѣйшаго нравственнаго усовершенствованія подвижниковъ и для служенія обществу, для котораго святые юродивые и святые столпники не дорожили ни своимъ спокойствіемъ, ни выгодами, отказывались отъ всѣхъ мірскихъ удовольствій, жертвовали всѣми надеждами въ этомъ мірѣ, готовы были на пожертвованіе самимъ блаженствомъ неба (напр. св. Симеонъ Дивногорецъ), подобно святому пророку Моисею, лишь бы только спасти другихъ, доставить имъ блаженство.

Но „юродство" и „столпничество" взору современнаго человѣка въ лучшемъ видѣ представляются не болѣе, какъ явленія странныя, непонятныя, далѣе затѣмъ, какъ явленія безцѣльныя, неразумныя, даже могущія, особенно „юродство", вводить другихъ въ соблазнъ, слѣдовательно, прямо разрушительныя въ сферѣ нравственной, о чемъ въ свое время писали г. Розановъ [IX], г. Скабичевскій [X], гг. Стоюнинъ и Энгельгардъ [XI]; историки же Гизо и Гиббонъ, писавшіе о столпникахъ, излили на нихъ изъ-подъ пера весь свой желчъ, называя образъ ихъ жизни недостойнымъ человѣка-христіанина и объясняя его то гордостію, то фанатизмомъ.

Итакъ, „юродство" и „столпничество", какъ сами по себѣ – по своей необычайности и рѣдкости, такъ и по тѣмъ упрекамъ и нападеніямъ, какимъ они подвергаются со стороны противниковъ своихъ, невольно должны обращать вниманіе всякаго, кто принимаетъ участіе въ дѣлахъ церкви Христовой и для кого дорого и всякое, а тѣмъ болѣе необычайное, явленіе, въ ней происходящее.