Юрский период (СИ)

Градирни высились за спиной. Потянулся "спальный" район. Юрок строго держался шоссе. В серых многоэтажках, конечно, найдётся ценная пожива, но во дворах бродит набычившаяся смерть, перекликаясь сама с собой бессмысленным рёвом. Всё же он убил нескольких "болванчиков", вынудили. Одного совсем ещё "сочного" — такие наиболее опасны. Убегать лаборант не пытался — зачем напрасно жечь калории и, потея, транжирить бесценную влагу? Юрок играл на опережение, без прелюдий вгоняя массивное железное острие в набухшее от рыка волосатое горло или в висок. В переносицу. По ситуации. И отступал, предоставляя человекоподобной твари возможность, содрогаясь, клекоча и хрипя, дозреть самостоятельно до стадии безусловного пацифизма. Видел необходимость ударить ещё — бил. Его не преследовали — довольствовались парным мясом поверженного... Главное — не нарываться, не попасть в окружение, не влезть в гущу. Сам по себе лаборант-грузчик был слишком крупным объектом, чтобы редуцированные нейронные цепочки обнаруживших его голодных "болванчиков", яростно искрясь, запускали алгоритм безоглядной атаки. На маленькую Феню заражённые кидались бы сходу. Но, прижавшись друг к другу, слившись в единое целое, большое и четвероногое, невозмутимое внешне, уверенное в себе, "отшельники", возможно, обманули бы выживших из ума "гоминидов". Смастачили бы из брезента костюм "тянитолкая" и... О чём гадать? Слабенькая надежда умерла, не родившись...

Женщины и дети попадались на глаза только в виде догнивающих останков. Или же в поле зрения назойливо вторгались фрагменты утраченного быта: туфельки, сумочки, коляски, игрушки...

Не задумывайся. Иди.

Но Юрок задумался, наткнувшись на свежий, не объеденный труп с аккуратным отверстием во лбу. С какого расстояния "вылечили пациента"? Удосужился ли стрелок разглядеть "дичь" в прицел?

Страх прилип.

Недоедание сказывалось. Болит живот. Тяжко не только ноги переставлять, но и шевелить извилинами. Что делать? Фронтальная аппликация уже нечитабельна совершенно, настолько пропотела и замызгалась футболка. Грязен и рюкзак. Юрок повязал багор обрывком бинта. Этакий призрак белого флажка. Разглядят ли? Увидят ли, что руки заняты... и, значит, из башки не выпало основополагающее понятие "орудие труда", не вмещающееся в "мезозойские" и "юрские" черепа кровожадных человекоящеров?

Нет брони. Закрыться нечем. Надо идти.

Опять светает. Вставай. Иди.