Юстиниан. Топот бронзового коня

    - В среду будет напутственный молебен… Я приду, конечно. И хочу тебя попросить об одной формальности. Но чрезвычайно для меня важной.

    - Слушаю внимательно, ваше величество.

    - Просто Пётр. Ты забыл?

    - Благодарен за честь… Пётр.

    - Поклянись на кресте и в присутствии патриарха, что ни при каких обстоятельствах не захочешь захватить место василевса.

    Собеседник вздрогнул, приподнявшись на локте:

    - Ты подозреваешь меня в черных планах? Петра, Петра! Я ли не доказывал полную тебе преданность? И готовность жизнь пожертвовать за любимого государя?

    Тот кивнул, но поморщился:

    - Помню, знаю. И ценю, и вознаградил… Но с течением времени… всякое случается.

    - Я клянусь: никогда, слышишь, никогда не помыслю даже…

    - Вот и поклянись на кресте.

    - Хорошо, если ты желаешь.

    - Да, желаю. Мне спокойней будет.

    - Ты меня огорчил этим недоверием, - Велисарий глотнул вина и, нахмурившись, отвернулся от самодержца.

    - Полно, Лис, - мягко произнёс император. - Не сердись. Повторяю тебе: ничего иного, как пустая формальность. А за это изрядно поощрю: выдам грамоту, по которой наделю тебя правом распоряжаться в походе как бы от моего имени - то есть слово твоё будет равносильно слову Юстиниана. Ну, идёт?

    Полководец оттаял, посмотрел на царя без гнева:

    - Большей чести и вообразить трудно.

    - Значит, договорились.

    После молебна, проведённого патриархом Епифанием, в полдень 22 июня 533 года, судно стратига Велисария отвалило от пристани в гавани Юлиана и примкнуло ко всему военному флоту экспедиции. Выйдя в море, взяли курс на Перинте, где должны были забрать конницу монарха, пасшуюся во Фракии.

2

    Надо, пожалуй, поподробнее рассказать о вандалах. Так именовался союз восточногерманских племён, наводнивший в начале V века нашей эры Галлию, а потом Испанию. Позже часть вандалов переправилась через Гибралтарский пролив и нашла своё пристанище на севере Африки, подчинившись тогдашнему Риму в качестве федератов. (Федератами на латыни назывались народы, жившие по границам империи и оборонявшие государство от набегов извне.) Впрочем, вскоре вандалы нарушили мирный договор, захватили город Карфаген (в современном Тунисе), острова Корсику, Сардинию и Сицилию, а затем напали и на сам Рим, уничтожив и разграбив многие античные храмы и памятники. Именно отсюда и возник термин «вандализм".

    Вытесненные из Италии готами, тем не менее сохранили другие свои владения и опять стали федератами - подчинившись уже византийскому самодержцу. А король вандалов Ильдерих просто звался другом Юстиниана (оба познакомились ещё в студенческой юности).

    В 530 году Ильдериха сверг его двоюродный племянник Гелимер. Впрочем, по доброте не убил, а всего лишь взял под арест и на гневные письма, шедшие из Византия, беззаботно не отвечал. Думал: «Что он может сделать, этот Юстиниан, мнящий себя римским императором? У него война с персами и немало внутренних насущных проблем. Не изыщет средств для дальней экспедиции. А изыщет - армию пошлёт небольшую, слабую, мы её разобьём в пух и прах». Гелимер был отчасти похож на Имра-ул-Кайса: сочинял стихи и любил петь их под кифару, отличался изысканным вкусом и изнеженным телом. Два его брата - средний Цазон и младший Аматта - более воинственные, чем он, подчинялись ему всецело.

    В это время королевство вандалов затрещало по швам. Некто Года, посланный Гелимером на Сицилию и другие острова собирать налоги, объявил себя королём, а свои территории - не зависимыми от Карфагена. И в самой Африке, в Триполи, вспыхнуло восстание местных жителей - православных, притесняемых вандалами-арианами, отрицающими Троицу Святую и считающими, что Бог-Сын ниже по своему положению Бога-Отца. Посланный от имени мятежных епископ прибыл в Константинополь и, попав на приём к монарху, рассказал ему, что видал во сне Самого Всевышнего, ратующего за поход ромеев против вандалов. «Наш Господь благословляет тебя на освобождение православных братьев от позорного ига еретиков, - убеждал он царя. - И Спаситель сказал мне во сне, что ты сделаешься правителем Ливии, разгромив Гелимера!» Император, набожный, вплоть до суеверий, был немало взволнован этим откровением. И, в конце концов, приказал Велисарию снаряжать войска против узурпатора, свергшего Ильдериха.

    Плыли днём и ночью. Чтобы корабли не терялись в море, паруса судов-флагманов выкрасили в красный цвет, а когда наступали сумерки, зажигали на корме фонари-маяки. Подавали друг другу сигналы трубами.

    Самое начало похода омрачилось двумя прискорбными случаями.

    При отсутствии ветра задержались в проливе Дарданеллы и сошли на берег, чтобы размяться. Три наёмника-гунна, перепив вина, начали ругаться друг с другом, в результате чего двое убили третьего. Велисарий, узнав об этом, распорядился предать обоих виновных страшной смерти - посадить на кол. Выступив затем перед армией, он сказал, что такая участь будет ожидать каждого, кто нарушит дисциплину на марше и поднимет руку на своих товарищей по оружию.