Юстиниан. Великий законодатель

Император дал консулу и триумфатору Велизарию свои инструкции в начале июня, а в конце этого месяца главнокомандующий Велизарий по уже знакомому пути отплыл на Сицилию. Масштаб экспедиции на этот раз был относительно скромным. Велизарий отбыл в поход, имея под рукой всего восемь тысяч человек. Юстиниан не желал тратить деньги на военные приготовления, которые могли оказаться избыточными. С одной стороны, нельзя было исключить, что Теодахад откажется от короны добровольно, и тогда Италия без борьбы окажется в руках императора. С другой стороны, если готы предпочтут войну, то полномасштабная военная экспедиция в Италию должна быть более грандиозным мероприятием, чем вторжение в Африку. Кроме того, готы были более многочисленны, чем вандалы, и имели репутацию отменных бойцов. Небольшая армия может быстро выйти из войны, если она окажется затяжной и слишком тяжелой. Из этих соображений император велел Велизарию начать кампанию тихо, не привлекая к себе излишнего внимания. Сам Велизарий был готов использовать все минусы своего положения. Большую часть своей карьеры он только тем и занимался, что обращал трудности в свою пользу. Вступление небольшой армии в Южную Италию могло показаться прелюдией к выполнению далеко идущих планов вторжения, к отражению которого никто не готовился.

Все последовавшие события и действия, несмотря на кажущуюся разобщенность в пространстве, были тесно связаны между собой и сильно влияли друг на друга. Велизарий высадился в Катане, занял Сиракузы и практически без боя сумел овладеть всей Сицилией. Только в Панорме он столкнулся с вялым сопротивлением готского гарнизона. К концу года Сицилия полностью оказалась в руках Юстиниана; в Сиракузах Велизарий торжественно сложил с себя консульские полномочия. В это время Мунд занял готскую провинцию Далмацию на Адриатическом побережье и вступил в Салону. Теодахад предпринимал отчаянные попытки заключить мир. Король не желал войны; он не мог положиться на войну как на политический инструмент решения проблем и продолжал находиться во власти опасной иллюзии. Ему казалось, что он сумеет все уладить, если правильно поведет игру.[25] Теодахад убедил папу римского отправиться в Константинополь с мирными предложениями. В это время в Рим вернулся Петр, привезший готскому королю предложения Юстиниана. Дипломатическая миссия папы закончилась неудачей, и Теодахад с ужасом понял, что ему придется самому изложить свои условия заключения мира.

VI

Поскольку Теодахад не имел намерения воевать, то ему оставалось выработать такие условия мира, которые примет Юстиниан и не отвергнут готы. Король колебался и размышлял. Наконец проект был составлен, и король вручил Петру документ, который предусматривал уступку Сицилии (которую король к тому времени фактически утратил) и явное признание имперского суверенитета[26] (который в принципе был давно признан). Теодахад не испытывал особого стыда, делая уступку немногим более явную, нежели великий Теодорих. Вероятно, король пошел бы дальше в своих предложениях, если бы осмелился. Будучи образованным человеком, он в полной мере сознавал значение императорского суверенитета. В признании верховенства имперской власти он был ограничен лишь мыслями своих подданных, которые не желали разделять взгляды своего короля. Петр был уже на пути в Константинополь, но в Альбано его догнал курьер Теодахада и попросил вернуться в Рим.

Историк очень точно воспроизводит суть разговора, состоявшегося между Петром и Теодахадом.

Теодахад. Ты действительно думаешь, что император примет условия, которые я изложил в письме?

Петр. Полагаю, что он поступит именно так.

Теодахад. Но что будет, если мои условия не удовлетворят его?

Петр. В этом случае придется воевать.

Теодахад. Мой дорогой посол, разве это честно?

Петр. В чем заключается вопрос? Честно, когда люди поступают согласно характеру занимаемого ими положения.

Теодахад. Что ты хочешь этим сказать?

Петр. Ты философ, а философам не подобает сражаться. Юстиниан же государственный муж, и для него такой поступок является вполне обоснованным.

То был неотразимый аргумент. Вероятно, Теодахад понимал, что философу не подобает сражаться, с его стороны это непростительная глупость; и король принял решение. Он не мог пойти дальше в своих мирных предложениях, ибо его тогда не поддержали бы готы. Единственной альтернативой было бросить готов на произвол судьбы, отказаться от короны в обмен на защиту и покровительство императора. Если готы после этого захотят воевать, то они будут делать это на свой страх и риск, по велению собственных сердец.