Юсупов. Серое Братство

Гость был странным. Силуэт подрагивал, словно бы расслаиваясь, и я удивленно поднял бровь. Потому что такое мне приходилось видеть впервые. Но раз уж Петр признал этого гостя за друга, значит, все нормально. Наверное.

Спиной почувствовал полный насмешки взгляд. Обернулся. Муромцева стояла в нескольких шагах от меня. И заметив, что я обратил на нее внимание, девушка хмыкнула, обогнула меня, и первой вошла в гостиную. Я последовал за ней.

Пётр сидел в своем любимом кресле. А рядом, за столом, был гость. Парень лет двадцати, который пил чай и что-то рассказывал Юсупову. Я помнил его. Он был с Виктором, когда Круглов приезжал на встречу с Земсковыми в «Диадор». Волков, кажется. Но самым удивительным было то, что стоявший на тумбочке телевизор был выключен.

Заметив меня, парень прервал рассказ и произнёс:

— Добрый день, Василий Михайлович.

— Добрый, — ответил я, С интересом осматривая гостя. И заметив мою реакцию, Волков тактично уточнил:

— Что-то не так?

— Да нет, — ответил я. — Просто…

— Лучше расскажи, как прошло собеседование, — влез в разговор дядя.

— Отлично, — я прошел к столу и сел в кресло. — Их директор, Евграфов, умеет вербовать работников и идти на уступки.

— Евграфов, Евграфов, — забормотал Петр. — Не припомню такого.

— С кем же ты тогда договаривался про собеседование? — уточнил я.

— Так с государевым инвестором, — ответил дядя. — Он из старой гвардии. Еще застал те времена. Князь Волконский. Отставной командир пятой роты тринадцатого. Сейчас он заведует поиском денег на всякие проекты Империи, которые связаны с отставными военными.

— Хорошие деньги, — произнёс я. — Видел сегодня этот комплекс. Новый, да и построили быстро и со вкусом. И часть средств выделила Империя.

— Там еще частные лица есть, — отмахнулся дядя. — Какие-то меценаты, которые захотели остаться инкогнито. Вот, мне кажется, от них вклад в это был половину, если не больше. Так что оветил тебе этот Евграфов? Рассказывай.

— Сказал, что его устраивает сокращенная рабочая неделя, да и зарплату пообещал хорошую, — ответил я.

— А когда выходить? — не отставал Петр.

— Секретарь сообщит, когда график согласуют, — сообщил я.

— Ну и отлично, — довольно заключил Юсупов.

Разговор прервал зазвонивший в кармане телефон. Я взглянул на экран. Номер был не знаком. Принял вызов и произнес:

— У аппарата.

— Василий Михайлович, вас беспокоит секретарь фонда «Неравнодушные сердца», — послышался в динамике женский голос. — Артем Сергеевич согласовал ваш график, так что завтра можете приступать к своим обязанностям.

— Спасибо, — ответил я, и пожелав мне хорошего вечера, девушка завершила вызов. Я же убрал телефон в карман и произнес:

— Ну вот. Завтра можно приступать.

Петр улыбнулся:

— Ну, поздравляю со вступлением в ряды рабочих людей, племянник.

— Как будто до этого я не работал, — возмутился было я, но дядя меня поправил:

— Раньше ты лечил у аристократов хандру, которая у тех обычно возникает от безделья. А теперь начнешь заниматься по-настоящему полезными вещами.

Боковым зрением заметил, как усмехнулись Волков и Муромцева. И не стал спорить. Просто встал из-за стола и направился в свою комнату.

* * *

Остаток дня я провел под включенный телевизор. На самом деле я не хотел слышать голоса с первого этажа. А занят был тем, что выписывал все заметки о работе в кабинете Дельвига, чтобы отправить их с доставкой Нине. Она сможет вписать нужные данные в карточки пациентов. Спустился только перед ужином, когда все уже собрались за столом, услышав край разговора.

— Как вам ваша комната, мастер Муромцева? — уточнил дядя.

— Спасибо, Петр Феликсович. Все отлично, — ответила девушка, намазывая масло на поджаренный хлеб.

Пётр кивнул и обернулся к Волкову, видимо собираясь задать тот же вопрос.

— Все отлично, — заверил юноша дядю.

Парень хотел было добавить еще что-то, но в этот момент вошел в гостиную, и Волков мигом смолк. Я же подумал, что эти двое явно меня недолюбливают. И даже догадывался, за что. Скорее всего, виной всему был мой бой с Темноглазым графом. И молодые Серые братья просто не могли взять в толк, как обычный душеправ смог прикончить ветерана «Упырей». Причем я понимал, что настроить их на доброжелательное отношение сейчас будет невозможно. Впрочем, мне это было и не нужно. Главное, что дяде их компания пришлась по душе. Поэтому я молча прошел к столу и сел в кресло.

Ужин прошел за «аристократическим разговором». Когда несколько человек разговаривают ни о чем, просто чтобы занять время. После обеда же я собрал посуду и унес ее на кухню. А затем поставил на поднос чайник и четыре чашки, и вернулся в гостиную. Муромцева как-то странно на меня посмотрела, но не стала говорить ничего язвительного. Возможно, она решила не нервировать дядюшку.

К моему удивлению, телевизор был все еще выключен. Я поставил поднос на стол, и сел в кресло. На всякий случай уточнил:

— Телевизор сгорел? Или батарейки от пульта негодные?

— С чего ты взял? — с удивлением спросил дядя, наливая в чашку отвара.

— Когда он не работает, это наводит на мысль о том, что он сломался, — просто ответил я.

Петр фыркнул:

— С чего бы?