Юсупов. Серое Братство

Резников часто мотался с командировками в Африку, из чего я сделал явный вывод, что мужчина метит в министерство при Синоде. Верной дорогой идет. При этом не шагает по головам, а служит с достоинством. Такие потом щеголяют безупречным прошлым, в котором нет ни одной тени.

Далее шел перечень заслуг Резникова перед Империей и награды. И я вздохнул:

— Человек с кристально чистой репутацией.

— Как и Сергей Иванович, — согласилась Муромцева. — Только вот темноглазый граф…

— Сергей Иванович Лазарев был далек от лекарей, — задумчиво ответил я. — Душеправ быстро раскусит ряженого. Даже если он очень хорошо мимикрирует. Одна проверка «Астральным двойником», и вся маскировка рассыпется, словно карточный домик.

Девушка закусила губу размышляя.

— Тем более Довлатова помнят многие ветераны «Жар-птиц», — продолжил я. — И если бы он правда был в корпусе — его бы уже опознали. И доложили в Синод.

Муромцева нахмурилась, а затем вздохнула:

— Скорее всего вы правы, Василий Михайлович.

— Но у нас есть возможность попасть в лекарский корпус, — произнёс я. — И поговорить с этим Резниковым лично.

— И что это даст? — заинтересовалась девушка.

Я пожал плечами:

— Можно будет попытаться взглянуть на его астрального двойника.

— Хорошая идея, — одобрила Виктория. — Но как вы собираетесь попасть в корпус?

— При помощи отчета, который я должен сдать, — просто ответил я. — По поводу одного из бойцов «Жар-птиц». Который я сейчас и составлю.

* * *

Девушка покинула мою комнату. Я же быстро набросал отчет, переслал его себе на рабочую почту. А затем выключил компьютер и отправился спать.

Чужие, перевариваемые воспоминания, которые мне довелось пережить за день. Так что сон мой был беспокойным. Мне снились бои за Воскресенск. Резня между «Жар-птицами» и «Баюнами». Сны были очень реалистичны. И я чувствовал дым горящих деревень, и железистый запах крови.

Поэтому, когда будильник вырвал меня из беспокойного, полного кошмаров сна, я вздохнул с облегчением. Спать больше не хотелось. Я встал с кровати, дошел до ванной, быстро умылся, оделся и вышел из комнаты.

Дядя уже сидел в гостиной. Компанию ему составила Виктория, которой отчего-то тоже не спалось.

— Доброе утро, — произнес я. Прошел к столу и сел в кресло.

— Добрый, — ответил Петр. — А ты чего вскочил спозаранку-то?

— Да снилось всякое, — сообщил я.

Дядя кивнул. Уточнил:

— События Восстания?

— Ага. Битва за Воскресенск.

— Страшное было дело, — согласился Юсупов. — «Баюны», не проявив себя, вышли прямо к границам губернии. Проникли на территорию и устроили резню. Жандармерия, спецотряды и передовые части «Жар-птиц» были истреблены. А пол «Баюнов» пошел вглубь, неся смерть, хаос и разрушения.

Я поежился и налил в чашку чай:

— А Карамзин что-нибудь знает про эти события?

— Увлекся историей времен Восстания? — усмехнулся Петр.

— Ну да. Становится интересно, как тринадцатому удалось отбиться. Да и из-за чего все началось.

Юсупов несколько секунд помолчал, а затем произнес:

— «Жар-птицы» всегда был наиболее многочисленным полком.

— Они набирают рекрутов с Воскресенска, — кивнул я. — А это самая большая губерния.

Петр усмехнулся:

— Так-то оно так, — протянул он. — Только не совсем в этом дело. Они резко набрали рекрутов в тот момент, когда…

Дядя внезапно замолчал, словно бы сказав лишнего. Я удивленно взглянул на него, ожидая продолжения, но Петр произнес:

— Но что-то я заговорился. Пора бы на утреннюю прогулку. Надо будет повидать Толстого и напомнить ему о партии в шахматы, которую он мне обещал. Он, тот еще прохвост, умудряется шельмовать даже в шахматы. Надо будет каждый ход записывать…

Старик тяжело встал с кресла, взял трость, и опираясь на нее направился к дверям.

Я проводил его взглядом, а затем покачал головой:

— Сколько же тайн хранит это Восстание.

— Синод и Сенат не просто так подписали указ об «отлученных предателях», — произнесла Виктория.

Я перевёл взгляд на девушку. И на мгновение мне показалось, что она знает про все это куда больше меня. Но никогда мне не расскажет.

— Жаль, что я не попросил дядю договориться о встрече с Карамзиным, — пробормотал я. — Впрочем, сегодня он скорее всего в институте. А нам пора ехать в лекарню. Сдавать отчет.

Девушка охотно кивнула:

— Я подгоню машину, Василий Михайлович.

Она быстро встала с кресла. Словно так же, как и дядя, хотела больше не возвращаться к этому разговору.

* * *

Всю дорогу до лекарни мы молчали. Словно упоминание про тринадцатый и Воскресенск поставило между нами какой-то барьер неловкости. И только когда авто прибыло к воротам комплекса, Виктория произнесла:

— Прибыли.

— Благодарю, — сухо ответил я и покинул салон.

Прошел к корпусу, на ходу похлопав себя по карманам и убедившись, что в этот раз я не забыл в особняке пропуск. Прошел через турникет, поздоровавшись с незнакомым мне охранником, и направился к своему кабинету.

Лидия встретила меня на посту помощницы. И едва я открыл дверь, она оторвалась от своего занятия и удивленно взглянула на меня.

— Вы вообще уходите домой? — с улыбкой уточнил я.