Юсупов. Серое Братство

Я усмехнулся и поинтересовался:

— То есть то, что проповедовали «Баюны» до того, как впасть в ересь?

Синодник нахмурился, но кивнул:

— Мы умеем признавать ошибки, мастер Юсупов. Но сейчас речь не об этом. Сейчас, когда Империя в опасности, Синод и Братство очень нуждается в героях вроде вас. В преданных Отечеству людях, которые смогут сохранить порядок, и не позволят отступникам и еретикам развалить страну.

Говорил жрец очень проникновенно, явно вливая в слова «красноречие». И каждое слово западало в душу, задевая нужные струны. Все таки, долгая практика в жрецах-инспекторах давала знать. А Кирилл Афанасьевич Павлов был старшим инспектором целого полка. Поэтому невольно хотелось согласиться на все, что предлагал сидевший напротив меня человек. Но у меня были и другие причины, чтобы пойти на эту сделку. Своей любознательностью я сам загнал себя в угол. Из которого был только один путь. Поэтому, после недолгих раздумий я произнес:

— Для меня будет великой честью вступить в Серое Братство, Кирилл Афанасьевич.

Мужчина устало улыбнулся. Хотя по его лицу я понял, что он был уверен, что получит такой ответ:

— Правильный выбор, Василий Михайлович, — одобрил жрец. — Путь дворянства — это верное служение Отечеству. Только так. И никак иначе.

— Ваш отвар.

Официант поставил перед нами поднос, на котором стоял заварочный чайник и пара чашек. Мужчина жестом попросил официанта удалиться, взял чайник и разлил напиток по кружкам. Одну протянул мне, вторую взял сам:

— Добро пожаловать в Братство, Василий Михайлович, — произнёс он, поднимая чашку.

Я последовал его примеру. И сделал глоток, который, я был уверен, изменит всю мою жизнь.

Сцена после титров

Герцогство Штутгард было небольшим. Несколько городов, охраняемой по периметру дружинами. По большей части, наемными.

Такой порядок назывался «вольными городами-полисами». Каждый полис управлялся герцогом. Высокорожденным, семья которого вела родословную от одной из правящих династий. Полис был относительно самостоятельным, и приносил клятву верности императорской семье, которая правила в стране. Впрочем, на всю Европу было только четыре монархических династии. Что привело к бесконечным войнам за «Европейское наследство». Между герцогствами соблюдался вооруженный нейтралитет, и чисто теоретически, все эти земли были частью большой Германии. По факту же, в каждой такой окраине устанавливались свои законы и взимались свои налоги, часть из которых иногда отправлялись в столицу. Не особенно часто, а только после настойчивого напоминания о том, что взносы все же стоит платить.

Когда-то Императорские семьи всех государств Европы объединялись под властью Ватикана. Но позже местные люди ушли от Высшего, найдя утешение в поклонении Шестерым.

Недалеко от столицы, возле городов-мануфактур, был возведен замок из черного камня. И охрана этого места могла показаться весьма разношерстной. То тут, то там мелькали люди в форме гвардейцев-отступников Империи. Помогали бойцам и совсем чудные существа. И только некоторые из них были отдаленно похожи на людей. Это был Черный Дол. База бойцов, которые называли себя Консорциум. Все они были собраны из разных полков. Объединяло их лишь одно. Все бойцы были полковыми лекарями, пришедшие, чтобы обучаться у Белова.

Мужчина в светло-синей форме одной из частей отступников медленно шел по брусчатке двора к возвышающемуся впереди строению. Он бодро прошел, ловко огибая ямы по старой, полуразрушенной мостовой. Многие камни отсутствовали, но трава слово бы не смела расти на этих проплешинах. Дорога провела его к воротам замка. Справа от дверей мелькнул остов кузницы. В открытом дворе еще темнели останки горна и застывших мехов. Чуть поодаль доживала долгий век ржавая наковальня, а рядом горкой лежали почти сгнившие доски от бочек да черные обручи.

Дорога вывела пришлого к замку. Высокому и величественному строению. Узкие окна ощерились грязными стеклами, в который не отражались солнечные блики. Зеленоватые ото мха камни местами скололись, но с крыши все также мрачно взирали на мир уродливые гаргульи. Странно, что все уцелели, когда часть балконов обвалилась.

У высоких, массивных ворот, гостя встретил один из местных с нашивкой какого-то страшного существа на груди и шевроном кадуцея на плече. Лекарь двенадцатого гвардейского полка. Местный криво усмехнулся и хрипло произнес:

— Уже прибыл?

Гость взглянул на покрытое шрамами лицо товарища. Следов былых боев было так много, что на коже почти не осталось живого места. Все это мог легко убрать любой лекарь. Но носитель сам не спешил избавляться от уродливых отметин. Для бойцов двенадцатого полка, прозванных «Бабаями», шрамы были гордостью. Часть, которой командовал старший Минин, очень любил фехтование и не мог жить без боя и кровопролития.

— Прибыл, — ответил гость. — Рад, что ты еще жив, мастер Минин.