Ювелирная работа

– Да не ссорились мы! – махнул рукой Илья, едва не сбив со стола стакан с апельсиновым соком. – Она кинула меня, как лоха последнего, как только поняла, что на факультете полно более интересных кандидатов в женихи!

– Так уж и в женихи? – приподнял бровь Виктор: каждый из этих «женихов» мог участвовать в ограблении и убийстве, поэтому было важно все про них выяснить.

– Ну, Катька-то замуж мечтала выйти – так и говорила: «Что я, зря сюда приперлась из Тмутаракани, чтоб штаны в аудитории протирать?!»

– То есть, университет был лишь ступенькой к другой, более счастливой жизни?

– К более красивой жизни, да. Вы не подумайте, я ее не осуждаю… то есть, немного, наверное, да, ведь я действительно думал, что между нами что-то есть!

Илья оказался откровеннее большинства его ровесников: обычно такие вопросы легче обсуждать с девчонками, но студенту, видимо, требовалось выговориться, и тут, очень вовремя для них обоих, подвернулся Виктор.

– И на кого же Катя тебя променяла?

– На Пашку Мохова, у него папаня крутой бизнесмен. Да только вот Катьке невдомек было, что она на фиг Пашке не нужна – так, потусоваться недельку!

– Почему?

– Да потому, что деньги-то к деньгам – слыхали поговорку? Такие, как Пашка и его отец, ищут себе ровню, а не девчонку из Тихвина без гроша в кармане!

– И то верно, – согласился Логинов. Он и сам был из тех, кто «без гроша» – во всяком случае раньше. Семья не дала ему ничего хорошего и выкинула в реальную жизнь не то что без путевки – вообще без понятия о том, что делать дальше! Всем, чего он достиг, Логинов обязан только себе самому и еще одному человеку, который почему-то решил, что у парня все-таки может быть приличное будущее, поэтому он отлично понимал Уткину. Разумеется, он не считал поиск богатого жениха правильной целью: человек должен пытаться сам добиваться всего в жизни, не полагаясь на других, ведь они могут предать или попросту не оправдать ожиданий, однако в какой-то степени, по мнению Логинова, Катя заслуживала сочувствия. Молодой девчонке тяжело в большом городе без родственников и связей, и уже то, что Уткина решилась покинуть Тихвин, чтобы выбиться в люди, заслуживало определенного уважения!

– И что, бросил ее Пашка? – задал следующий вопрос опер.

– Конечно, даже недели не протянул! – криво усмехнулся Илья: было видно, что он рад возможности рассказать случайному собеседнику о провале бывшей девушки и одновременно презирает молодого мажора, который так легко заводит и заканчивает романы. – Но Катька недолго горевала – нашла другого, потом еще одного…

Парень погрустнел, и Логинов подумал, что он, возможно, испытывал сильные чувства к Уткиной, только она его крепко обидела, а он еще слишком молод, чтобы научиться скрывать эмоции.

– Что тебе известно о семье Катерины? – спросил Виктор, поняв, что по этой теме Илья вряд ли способен добавить что-то еще.

– Она не очень-то распространялась – думаю, ей было стыдно.

– Почему?

– У нее брат… ну, то ли сидит, то ли раньше сидел – я точно не знаю.

– В смысле, в тюрьме?

– Ну да. Семья многодетная – их у матери шестеро, отец инвалид… Я вообще не понимаю, зачем рожать столько детей, если ты не в состоянии их прокормить?! Катька все детство перебивалась буквально с хлеба на воду, жили в основном на пособия по инвалидности да многодетности, ведь работать полноценно отец не мог. Правда, потом вроде бабка ихняя померла, и семейство получило наследство. Катька быстро сообразила, что это – ее шанс, и потребовала у родаков денег на репетиторов. Не знаю, какие там в Тихвине репетиторы, но к ЕГЭ она все-таки подготовилась.

– Во многих вузах есть квоты для детей из многодетных семей, – заметил Виктор. – Может, это тоже сыграло свою роль при поступлении?

– Сомневаюсь! – отмахнулся студент. – Вы не представляете, какой сейчас конкурс! Меня вот репетиторы три года натаскивали, и то я буквально между струями проскочил на юридический – всего один балл отделял от провала!

Виктор внезапно почувствовал, как заныло в груди: чем-то история Кати Уткиной до боли напоминала его собственную, что сближало его с жертвой убийства, а Логинов вовсе к этому не стремился. Наоборот, он изо всех сил пытался забыть время, когда находился в похожем положении, с благодарностью принимая подачки от соседей и учителей в школе, слоняясь часами по улице в дождь и мороз в ожидании позволения вернуться домой, пока вечно пьяная мать развлекала своих приятелей в их квартире. Когда-то она была другой, но потом… потом все разом перевернулось.

– Скажи-ка, – проговорил Виктор, выбрасывая из головы тяжелые мысли, – могли у Катерины остаться враги в Тихвине?

– Вы смеетесь?

– Почему же, смеюсь – мало ли, обидела она кого?