Ювелирные сокровища Российского императорского двора

Говоря о кладовой № 1, расположенной в Зимнем дворце и традиционно называемой Бриллиантовой комнатой, следует упомянуть и о том, что накануне Первой мировой войны, видимо, было оборудовано новое хранилище для наиболее ценных предметов, составляющих собственность царской семьи и Кабинета. Об этом вскользь упоминает министр финансов В.Н. Коковцев, рассказывая в своих воспоминаниях о событиях лета 1913 г. Тогда Николай II предложил министру осмотреть какие-то «прекрасные хранилища», устроенные «около Петропавловской крепости для хранения всего наиболее ценного, принадлежащего Уделам и Кабинету»[429]. Ни в одном из источников об этих «прекрасных хранилищах», расположенных «около Петропавловской крепости», нет ни одного упоминания. В последние десятилетия клады пытались искать только на территории музея Политической истории – бывшего особняка М.Ф. Кшесинской, расположенного напротив Иоанновского равелина Петропавловской крепости. Кто знает, возможно такие хранилища и были на самом деле?

Опись коронных бриллиантов см. в Приложении 1.

Кладовая № 2. Ювелирные изделия

За короткое время правления Павла I кладовые Камерального отделения значительно пополнились, поскольку с 1797 г. по март 1801 г. на закупку ювелирных изделий было потрачено более 3,5 млн руб. При этом дефицит Кабинета Е.И.В. на март 1801 г. составил 1 339 509 руб.[430]

Если по годам конкретизировать эти колоссальные траты на ювелирные изделия, то по официальным данным с 1796 г. только на подарки по Кабинету было израсходовано[431] (табл. 27):

Таблица 27

Всплески сумм на подарки, как правило, связаны с комплектованием «бриллиантового приданого» для дочерей Павла I. Так, на 1799 г. прошлись две свадьбы дочерей Павла I, поэтому сумма, потраченная на подготовку приданого для великих княжон основательно превысила миллион рублей. Сначала замуж вышла великая княжна Елена Павловна, которая в этом году стала супругой принца мекленбургского Фридриха-Людвига. Затем замуж вышла старшая дочь Павла I, великая княжна Александра Павловна, которая стала женой эрцгерцога австрийского Иосифа.

Результатом этих процессов стало то, что наряду с Бриллиантовой комнатой Зимнего дворца были организованы еще две кладовые, которые носили специализированный характер, то изначально кладовая № 2 Камерального отделения предназначалась для хранения ювелирных изделий, коллекции драгоценных камней и «меховой рухляди». Организационно кладовая № 2 сформировалась к 1805 г., после завершения строительства здания Кабинета близ Аничкова дворца.

Бриллиантовую комнату тогда, в начале правления Александра I, основательно «почистили». В том смысле, что там были оставлены только императорские регалии и коронные бриллианты. Все остальные ценности, включая меховую рухлядь, были переданы в кладовую № 2. Параллельно с этим часть мемориальных ювелирных вещей из Бриллиантовой комнаты была передана на постоянное хранение в коллекцию Императорского Эрмитажа[432]. В середине XIX в. именно эти вещи лягут в основу Галереи драгоценностей Императорского Эрмитажа.

В начале правления Николая I, после смерти двух императриц (Елизавета Алексеевна в 1826 г. и Мария Федоровна в 1828 г.) в кладовую № 2 поступили значительные собрания ювелирных изделий. Так, после смерти императрицы Марии Федоровны (в ноябре 1828 г.) уже в феврале 1829 г. в кладовую № 2 Камерального отделения начали поступать бриллианты, жемчуга и «цветные камни». Эти ценности были завещаны Марией Федоровной в наследство детям дочери великой княгини Елены Павловны, но они были выкуплены Кабинетом за 210 830 руб.[433] Этим была положена одна из «ювелирных традиций» Императорского двора, когда чиновники Кабинета внимательно отслеживали судьбу как раритетных ювелирных украшений, так и целых ювелирных собраний. При первой же возможности, конечно, с санкции правящего императора, эти драгоценности выкупались Кабинетом и поступали в его хранилища. Так постепенно формировалось уникальное ювелирное собрание российских императоров.

По печальной традиции (в сегодняшнем восприятии), сложившейся еще в XVIII в., старые драгоценности воспринимались как некий расходный материал для создания новых, модных украшений. Поэтому драгоценности императриц Елизаветы Алексеевны (ум. в 1826 г.) и Марии Федоровны (ум. в 1828 г.) начали ломать уже в 1831 г., когда по распоряжению Николая I ювелир Ян изготовил для императрицы Александры Федоровны бриллиантовый убор, оцененный в 169 601 руб. Этот «царский подарок» императрица получила по случаю рождения третьего сына – великого князя Николая Николаевича (Старшего).

Поскольку драгоценные вещи в этой кладовой составляли некий переменный фонд, то для оценки покупаемых предметов и камней в штат Кабинета (высочайше утверждено 1 мая 1839 г.) были введены два оценщика драгоценных камней с жалованьем по 1000 руб. в год[434].