Ювенальная юстиция (сущность и тревоги). Материалы круглого стола

Печальный опыт внедрения ювенальной юстиции у нас в регионах тоже существует. Давайте не будем рассуждать о том, что означает ювенальная юстиция и о других подобных вещах, это не важно. Налицо факт того, что сейчас в нашей стране действуют некоторые формы контроля и давления на семью. Это пытаются делать как государственные власти, так и какие-то неправительственные организации. Русская православная церковь разделяет озабоченность людей, которые опасаются создания фактически неподконтрольного другим органам власти и обществу института, с обширными полномочиями и возможностью безапелляционного вмешательства во внутренние дела любой семьи, имеющей детей. Святейший патриарх Московский и всея Руси Кирилл, выступая на открытии проходившего 25–26 мая 2010 г. в Москве XIV Всемирного русского народного собора, заметил: «Никто не должен решать за родителей, какого мировоззрения должны придерживаться дети, каков должен быть их образ жизни – должны ли они, к примеру, соблюдать пост, исполнять обязанности по дому, придерживаться определенных норм в общении с противоположным полом, а до определенного возраста – физически ограждаться от опасных и вредных поступков. Убежден, что поднятый вопрос должен стать предметом широкой общественной дискуссии. Родители, педагоги, медики, политики, сотрудники правоохранительных органов, представители традиционных религий должны вместе и публично решать, какие меры необходимо принимать для защиты детей и где должны пролегать границы государственного вмешательства в жизнь семьи. Призываю каждого из вас потрудиться на своем месте ради защиты детей и сбережения семьи».

В принятой Собором Резолюции говорится: «В ситуации, когда возможен выбор между преодолением семейных конфликтов на судебной или на духовно-нравственной основе, можно и нужно уберечь семью от вмешательства государственных или судебных инстанций. Общины верующих всегда были средой, в которой сглаживались семейные конфликты, гарантировалась защищенность детей, преодолевались последствия сиротства и беспризорности. Сегодня реабилитационные центры, приюты, центры психологической поддержки, созданные Русской православной церковью и другими традиционными религиозными общинами России, успешно решают вопросы воспитания сирот, реабилитации малолетних преступников, обращения на путь ответственной жизни “трудных” детей или проблемных родителей. Именно этот опыт является сегодня той самой альтернативой, которая должна быть учтена нашим обществом при обсуждении темы ювенальной юстиции и границ вмешательства государства в жизнь семьи».

Считаю, что органы опеки должны жестко контролироваться не только государственными чиновниками, среди которых нередко встречаются недобросовестные люди, но и общественными организациями. Действия органов опеки должны быть прозрачными. Всякий вопрос изъятия ребенка из семьи, когда действительно родители совершают уголовно наказуемые преступления по отношению к ребенку, должен решаться только в суде. Нашим законодательством уже сейчас позволяется органам опеки изъять ребенка во внесудебном порядке. На мой взгляд, это неправильно. Еще раз повторю, что такие вопросы должны решаться только в суде, и это должен быть суд присяжных, поскольку это должны быть люди, никак не связанные с нашей государственной бюрократией.

Сторонники внедрения ювенальной юстиции в нашей стране уверяют нас, что не собираются ее вводить по западному образцу. Но в регионах ювенальная юстиция вводится по модели западных стран. Нам говорят, что никто не хочет изъятия ребенка из семьи, но судя по представленным данным – это происходит.

Наша страна уже устала от перемен, мы все время что-то меняем. Давайте наше нынешнее законодательство приведем в порядок. У нас есть определенные сценарии, когда действует Уголовный кодекс по отношению к несовершеннолетним. Есть порядок, когда Уголовный кодекс действует по отношению к их родителям, если они совершают какие-то противоправные действия по отношению к своим детям.

Все же прекрасно понимают, что систему ювенальной юстиции продвигает Запад. Почему он ее продвигает? Потому что в Европе сейчас идеология не просто антихристианская, она античеловеческая. Это экзистенциализм, который сейчас возведен в стандарт, и всем внушается, что это нормально. Это и педофилия, это и пропаганда разнузданности и безнравственности, в том числе и в сексуальной жизни. И для того, чтобы все это насадить в обществе, нужно взять человека под максимальный контроль, а самое главное – идеологически его подавить. В Европе сейчас уже не демократия, там почти полудиктаторские государства, где большинство людей боятся что-то сказать «нетолерантное», потому что их могут признать фашистами, гомофобами, извращенцами или еще кем-нибудь.