Южане и северяне

— Прекратите судачить! Лучше предлагайте что-нибудь дельное, — прозвучал в этот момент решительный голос Но Чжасуна, стоявшего вместе с компанией около дверей вагона. Эти слова возымели действие — разговор тут же прекратился. В вагоне стало тихо, было даже слышно, как стучат колеса поезда.

И тут я вспомнил слова одного из этой компании. Он сказал, что опасается, не увидел ли кто-нибудь из посторонних эту безобразную офицерскую пьянку. Может быть, сказавший эти слова под словом «посторонние» имел в виду Чан Сеуна и Чан Согёна, прибывших с Юга. В данном случае слово «посторонний» означало «чужой человек». Вообще, на Севере некоренных северян всегда считали чужими, не своими.

Я был немного не в духе. Отметив это, я подумал, что зря обращаю внимание на это, в общем-то, незначительное событие, и покачал головой. И тут же почувствовал, как будто на меня дует свежий ветерок. Это ощущение напомнило мне нашу вечеринку четыре дня назад. Значит, это происходило в Тансалли, ночью того дня, когда был спешно сформирован наш отряд. С вечера шел проливной дождь, но к утру погода прояснилась, и мы уже сидели у дамбы, переполненной водой.

Во время вечеров отдыха проявляются индивидуальные качества человека, его непосредственность. Каждый стремится показать свои способности и талант. Вечер отдыха в Тансалли не был исключением: люди веселились от души, как говорится, до упаду. К тому же у этого вечера были свои особенности. На нем собралось больше людей, чем обычно. Да и содержание было интереснее, чем раньше. Конечно, до этого мы также устраивали разные увеселительные мероприятия, но они проходили как-то скучновато. Отчасти потому, что их организаторами были не совсем подготовленные для такой работы люди.

К тому времени я был произведен в офицеры и по рекомендации начальства начал заниматься с южными добровольцами. Поначалу я исполнял советские военные песни. Вот одна из них:

Бьют кремлевские куранты,
Занимается московская заря,
Начинается утро трудового дня
В городе, в лесу и в садах.
Проснитесь и вы, полноводные реки,
Высокие горы и север холодный.

Когда восходит солнце

И просыпается огромная страна,
Утро трудовое начинается повсюду —
В садах Украины, на одиноких полустанках
И в отдаленных степях.

В суровые годы испытаний

Перед трудностями не дрогнули мы,
Под руководством Сталина страну защищали
В снежную морозную зиму,
Пургу и метель преодолевая.

Надо сказать, что южнокорейские добровольцы слушали эти песни без особого интереса. Эти песни были для них чужие и непривычные. Они не понимали заложенный в них смысл. По выражению их лиц можно было догадаться, что им хочется услышать что-то родное, затрагивающее душу, или лучше послушать какую-нибудь интересную речь. Вообще, они были собраны из разных мест, поэтому, естественно, интересы не всегда совпадали. Однако национальные песни, безусловно, любили все. Запевалами народных песен были выходцы из Ёнбена и Мунчхона. В их арсенале было много популярных народных песен. Например, среди них были: веселые частушки «Юкчапэги», «Хынтхарён», народные песни «Монгымпхотхарён», «Мангокансане апсан тхарён» («Песня о древней земле»), «Кисэнтхарён» («Песня о кисэн»)^{16}, «Янсандо пхуннёнга» («Песня об урожайном годе в Янсане»), «Кёнбоккунтхарён» («Песня о дворце Кёнбоккуне»), «Мэхватхарён» («Песня о цветах сливы»), «Ыйбённорэ» («Песня о добровольцах»), «Ансарам ыйбённорэ» («Песня о жене солдата»), «Сонбондэга» («Песня об авангарде»), «Ыйбёнчханига» («Песня о мобилизации ополченцев»), «Амноккан хэнчжингок» («Марш Амноккана»), «Поксуга» («Песня мести»), «Ыйбёнкунга» («Военная песня добровольцев»), «Ханильчонсонга» («Антияпонская фронтовая песня») и многие другие. Независимо от возраста, все пели дружно и поддерживали певца, который начинал петь. Так, когда совсем еще молодой боец начал петь народную песню о горах Сингосан, все дружно повторяли припев: «Ораноран охоя оядия нэ сарана».

Пели преимущественно военно-патриотические песни. Вот краткое содержание некоторых из них. В песне «Слава Отчизне» говорится: