Южная Африка. Прогулки на краю света

А тем временем правительство предприняло новую попытку импорта хмеля — на сей раз из Тасмании. Все растения погибли за исключением трех женских кустов, принадлежавших к сорту, присланному по ошибке! И именно от скрещивания этих трех кустов с мужским ростком из сада мисс Ван Никерк ведут свое начало безбрежные плантации, которые я видел под Джорджем. Вот вам и научный подход к сельскому хозяйству! Тут поневоле задумаешься о роли счастливого случая в развитии всей нашей цивилизации.

Я узнал, что сегодня свыше миллиона кустов хмеля (потомков тех четырех растений) занимают площадь в триста двадцать акров. Сорт, получивший название «Золотого», оказался настолько удачным, что дает ежегодный урожай в двести тонн хмеля, которые полностью покрывают потребности южноафриканских пивоваров.

Наверное, английским фермерам будет интересно узнать, что их коллеги из Джорджа используют те же старые, проверенные технологии, что и в Англии. Вот только сараи, где просушивается хмель, называются не «печами для сушки», как в Кенте, а на гемпширский манер «сушилками». Внешне эти строения, конечно, не столь живописны, как старые кентские «печи», ибо лишены конических, крытых красной черепицей башенок. Однако все это детали. А вот что на самом деле существенно, это скорость, с которой растет хмель в Южной Африке. Невероятно, но, посадив кусты на Рождество, вы уже через несколько недель можете снимать урожай!

7

Горы в Капской провинции являются важнейшей деталью пейзажа. Наверное, во всем мире не найдется другого места, где бы они играли такую роль. На Капе ведь как? Куда бы ни пошли, куда бы ни бросили взгляд, вы повсюду натыкаетесь на горы. Здесь они ваши постоянные спутники. Путешествовать по Капу означает пересекать горы. Стоя на южном побережье Африки и обратив взор на север, вы легко можете представить, как горные хребты громоздятся параллельными цепями. Подобно гигантским ступеням, они ведут во внутренние районы страны. Первая ступень начинается возле самого побережья океана. Преодолев ее, вы попадаете на некую террасу. А за ней следующая ступенька, которая приведет вас на более высокий уровень. И так продолжается до тех пор, пока на высоте в несколько тысяч футов над уровнем моря перед вами не распахнется огромное плоскогорье — внутреннее плато Южной Африки, которое простирается на север до самой реки Лимпопо.

В иных странах мне доводилось видеть горы, которые зовут и манят путника. Тенистые долины сулят удобный и легкий подъем; полноводные реки дают возможность воспользоваться плотом или каноэ и таким образом проникнуть в самое сердце гор. Может, где-нибудь это и так, но только не в Южной Африке! Тут дела обстоят прямо противоположным образом. Достаточно сказать, что совсем недавно, всего столетие назад, «внутренняя область» Южной Африки — та самая, где сейчас располагаются Свободное государство и Трансвааль — считалась недосягаемой. Если здесь кто и обитал, то лишь многочисленные стада дичи да охотившиеся на них хищники. Попасть туда и вправду было нелегко. С севера все подходы перекрывали пустыня и малярийный буш, который тянулся на сотни миль. А с юга… С юга громоздились непроходимые горные хребты.

В тот день, когда я решился атаковать перевал Монтегю, неожиданно прошел ливень. Потоки желтоватой воды стекали по утесам и собирались в огромные темные лужи. Я ехал по долинам, заросшим дубравами и ярко-зеленым папоротником. Горный проход, который около столетия назад был пробит в скалах при помощи динамита, круто уходил вверх. Иногда подъем составлял тысячу футов на несколько миль пути. И мне снова припомнилось мое путешествие по горной Шотландии. Достигнув вершины перевала, я остановился и оглянулся назад. Где-то там внизу остался город Джордж, к нему вел длинный спиралевидный спуск.

Однако стоило мне перевалить через гору, как все воспоминания о Шотландии начисто изгладились из моей памяти. Я вновь очутился в Африке, и это не подлежало никакому сомнению. Зеленая трава исчезла, на смену ей пришли низкорослые кустики каких-то суккулентов, и каждый из них рос в своей маленькой персональной пустыне. Заросли алоэ вздымали в небо колючие штыки. Гигантские опунции казались гротескными чучелами, возведенными природой для защиты от неведомых вредителей. Эта внезапно материализовавшаяся пустыня носила название Малого Кару. Беспощадная голая земля, она все же не была лишена очарования. С трудом верилось, что какие-то живые твари умудряются отыскать себе здесь пропитание. И тем не менее (удивительный факт!) самую лучшую южноафриканскую баранину выращивают именно здесь, на сочных кактусах Малого и Большого Кару. Если я ничего не путаю, то они называются мезембриантемум, что в переводе означает «хрустальная травка».