Южная Звезда. Найденыш с погибшей «Цинтии»: [Романы]

Что было делать? Следовало ли придавать инциденту большую важность? Разумеется, нет. Воины, хотя их было тридцать человек и Бардика с китайцем они застали безоружными, тем не менее не причинили им никакого зла и не обнаружили ни малейшего желания разграбить лагерь. Их угрозы следовало воспринимать как явное пустословие, к которому дикари часто прибегают в обращении с чужеземцами. Достаточно нескольких уважительных слов в адрес великого вождя Тонайи, каких-нибудь миролюбивых заверений касательно намерений, что привели троих белых в этот край,— и все его подозрения, если бы таковые и были, тотчас рассеются. Благоволение вождя им будет обеспечено.

С общего согласия решили продолжать путь. В надежде быстро догнать Матакита и отобрать у него украденный алмаз всякие иные тревоги были забыты.

Глава XV ЗАГОВОР

За неделю пути экспедиция оказалась в краях, ничуть не похожих на те, что были пройдены ранее, начиная от границы Грикваленда. Теперь уже близок был горный хребет, который, судя по собранным о Матаките сведениям, скорее всего и являлся его конечной целью. Близость высокогорий, так же как и бесчисленность водных потоков, которые, спускаясь с гор, текли на юг до впадения в Лимпопо, заявляла о себе появлением нового растительного и животного мира, совершенно отличного от флоры[87] и фауны[88] равнин.

Первая из долин, незадолго до захода солнца открывшаяся взглядам троих путешественников, являла собой необыкновенно свежее и радостное зрелище. По саванне изумрудно-зеленого цвета протекала река, такая прозрачная, что в любом месте было видно ее дно. Склоны холмов, окружавших речную долину, покрывали плодовые деревья с самой разнообразной листвой. На этом фоне, пока еще освещенном солнцем, в тени огромных баобабов мирно паслись стада красных антилоп, зебр и буйволов. Немного дальше белый носорог своей тяжелой поступью шагал через широкую лужайку, неспешно продвигаясь к берегу, и уже радостно храпел, предвкушая, как всколыхнет речные воды своей мясистой тушей. Из лесной поросли слышался рык невидимого хищника, зевавшего от скуки. Ревел дикий осел, и целые стада обезьян гонялись друг за другом в кронах деревьев.

Сиприен и двое его спутников остановились на вершине холма, чтобы полнее обозреть это новое для них зрелище. Вот наконец и добрались они до одного из тех девственных мест, где дикое животное, пока еще безраздельный хозяин земли, живет столь вольно и счастливо, что даже не подозревает об опасности.

Больше всего поражали не только многочисленность и спокойствие этих зверей, но и поразительное разнообразие фауны, которую они представляли в этом уголке Африки. Открывшаяся картина поистине совпадала с одним из тех странных полотен, где художник развлекался совмещением на узком пространстве всех главных представителей животного царства.

Людей встречалось мало. На этих обширных пространствах поселения кафров выглядели лишь редкими островками. Местность оказалась пустынной или почти пустынной.

Сиприен, очень довольный увиденным, охотно счел бы себя перенесенным в доисторическую эру мегатериев[89] и прочих допотопных животных.

— Для полного счастья разве что слонов не хватает! — воскликнул он.

И тут же Ли, вытянув руку, указал ему на обширную лужайку с несколькими серыми пятнами. Своей неподвижностью и цветом они издали походили на скалы. На самом же деле это было стадо слонов. На протяжении многих миль саванна просто пестрела ими.

— Ты, стало быть, разбираешься в слонах? — спросил китайца Сиприен, когда они готовили стоянку на ночь.

Ли моргнул своими маленькими косыми глазками.

— Я два года жил на острове Цейлон, служил помощником у охотников,— только и ответил он с подчеркнутой сдержанностью, которая появлялась у него всегда, если речь заходила о его биографии.

— Эх! Вот бы забить одного-двух! — вскричал Джеймс Хилтон.— Забавная была бы охота...

— Да, на такой охоте добыча стоит потраченного пороха! — добавил Аннибал Панталаччи.— Пара слоновьих бивней — недурная пожива, а у нас в задней части фургона их поместилось бы дюжины три-четыре!.. И знаете, друзья, этого бы нам вполне хватило, чтобы покрыть все расходы на путешествие!

— Однако это мысль, и неплохая! — воскликнул Джеймс Хилтон.— Почему бы нам не поохотиться завтра утром, перед тем как пуститься в путь?

Предложение обсудили. Решили, что со стоянки снимутся на рассвете и отправятся попытать счастья в долине, где только что видели слонов. Придя к такому соглашению и наспех пообедав, путешественники забрались под брезент фургона— все, кроме Джеймса Хилтона, который в эту ночь дежурил и должен был оставаться у костра.

Прошло уже около двух часов, как он пребывал в одиночестве и уже клевал носом, когда почувствовал легкий толчок в бок. Он открыл глаза. Возле него сидел Аннибал Панталаччи.

— Мне не спится, вот я и подумал — почему бы не составить вам компанию,— сказал неаполитанец.